— Сделайте милость, смотритель, — шепчет герой.
Его лицо искажено из-за страданий. Герой с трудом ловит воздух. Но он всё равно продолжает:
— Заключите меня в третью рубашку… Наденьте еще одну куртку… смотритель… так… будет… э, э, теплее!"
Это произведение повествует о торжестве человеческого духа. Заключённый достиг такого состояния, когда физические травмы и лишения — даже смерть — перестали играть какую-либо роль в его жизни. Гордая душа была свободна от любых оков и перемещалась между временем и пространством.
Но у меня не получается сделать так. Я пытался следовать приведённой в книге методике, но не добился успеха. Понимаю, что это художественная литература, но всё же…
Боже-Император… Бог-Машина… выпустите меня. Я хочу наружу.
Мне одиноко.
Выпустите меня… выпустите меня. Выпустите меня!
— Выпусти меня! — кричу я.
Теперь я догадываюсь, что такое безумие.
— Успокойся, сынок. Ты взволнован и наверняка уже устал сидеть взаперти, но поверь — я делаю это ради твоего же блага.
— Мне плевать! Мне здесь абсолютно нечем заняться!
— Ты выполнил все задания, которые я тебе дал?
— К чёрту уравнения! К чёрту задачи! В их решении нет никакого смысла!
Отец вздыхает. На одно мгновение из-за красного свечения оптических имплантатов я представляю вместо его лица лицо смотрителя из "Вечного скитальца".
— Нет… — смеюсь я. — Гордый дух! Ты не наденешь на меня смирительную рубашку!
Я вдруг понял свою ошибку. Я пытался отыскать выход отсюда не там. Выбрал очевидное решение, когда следовало действовать ещё проще.
Я бегу к линии боскета. Прыгаю в заросли, пытаюсь карабкаться наверх, но тонкие ветви ломаются. Падаю. Встаю и хватаюсь за решётку шпалёр. Гну и металл и ломаю те прутья, которые успели проржаветь.
— Прошу, успокойся, — отец подошёл незаметно.
Но он не останавливает меня.
Через мгновение я понимаю, почему. Я уже наполовину скрылся в зарослях, когда ударился лбом о незримое препятствие. За этой стеной я вижу ту же самую картину: переплетение растений и железа. Но я не могу пробить препятствие, хотя крошил когда-то камни.
Я плачу. Или пытаюсь имитировать плач, потому что никогда до этого не видел и не слышал подобное.
Отец вздрагивает.
Пожалуй, я всё-таки знаю способ обрести свободу.
Подбираю с земли металлический прут и вонзаю себе в глаз.
"Плохой из меня воспитатель…"
Технодесантник Христос так и остался сидеть в шлеме виртуальной реальности перед старинным когитатором, который занимал львиную долю всего арсенала на борту крейсера "Злой Рок".
"Да и кто из Астартес может похвастать таким умением? Я прочёл множество трудов по педагогике, но сдаётся мне, что без опыта в этом деле ничего не светит.
И всё же… есть некоторый прогресс. На этот раз он не напал на меня. Однако снова решил проблему насилием.
Где же я допускаю ошибку? Допускаю ли я её вообще? Я могу понять его реакцию, но он слишком быстро развивается. И недели не прошло с последнего запуска!
Понизить интеллектуальные возможности? Превратить его в настоящего ребёнка?
Но какой в этом смысл? С созданием такого рода Духов справляются тысячи женщин тысяч миров.
Дать ему человеческий вид? Но как объяснить тогда, почему я его удерживаю? Сам-то ты помнишь, как выглядел, когда был человеком?
Расширить зону исследования? Боже… я и так уже не сплю.
Ввести новых персонажей? Искусственный интеллект для искусственного интеллекта? Да ты и одного создать не можешь…"
— …тос… Христос!
Технодесантник, наконец, уловил, что посторонние звуки — это не шум имитации старинного поместья. Он снял шлем, встал с кресла и повернулся к гостю.
Им оказался инквизитор Немрод Энлил, высокий статный и смуглый мужчина. Немрод лучился здоровьем и добродушием. Однако Христос знал, как всё резко может измениться. Технодесантник сотворил знамение аквилы и поклонился.
"Вечно отвлекают", — подумал он.
Христос вздохнул и подавил нарастающую злобу.
— Пришёл посмотреть, как у тебя идут дела, — сказал Немрод.