Дифракционный щит Призрачного Рыцаря замерцал разноцветными вспышками. Фосфорные орудия слепили, гальванические ружья дарили голубоватый оттенок, а плазменные каливры — насыщенный синий. Однако ничего кроме светового представления скитарии добиться не смогли. Исполин отмахнулся от них, как от насекомых, и подступил к "Сагиттару". Он отскочил в сторону, чтобы уйти от возможного выстрела, зашёл со стороны балкона, занёс глефу и…
Иногда чтобы победить, нужно жертвовать фигурами.
Магос заблокировала ход колоссальной накопленной энергии. Конденсаторы расплавились, заряд отправился не в ствол, а в ядро, и "Сагиттар" превратился в огненный цветок. Взрыв вышел настолько мощным, что ударная волна вырвала "Онагров" из каменистой земли и разбросала по окрестностям.
От Призрачного Рыцаря даже обломков не осталось, а вот главное и самое смертоносное оружие Кровавого Легиона уцелело.
В паре десятков километров от улья Старп, в самом сердце Капитол Империалис, который больше походил на самодвижущуюся осадную башню, зажёгся свет. Лампы осветили несколько рядов механических кукол, висевших на крюках, словно одежда в раздевалке. Каждая искусственная оболочка походила даже не на скитария, а на человекоподобный каркас, который с помощью даров Омниссии можно было приспособить для любой роли.
Первая кукла в крайнем правом ряду вздрогнула, взялась за перекладину напротив, подтянулась и сняла себя с крюка. Она прошла в соседнее помещение, где забралась на линию конвейера. Кукла зафиксировала стопы в креплениях, выпрямилась, развела руки, и лента переместила её к первой паре манипуляторов. Те укрепили каркас и срастили искусственную мускулатуру с новыми волокнами, чтобы многократно усилить оболочку. Золотистые оптические имплантаты куклы потухли, она склонила голову и опустила руки. На следующем этапе сборки с потолка опустились несколько механодендритов и вскрыли черепную коробку омертвевшего механизма. Металлические щупальца поменяли процессор, записывающие устройства, вокс-рацию, маршрутизатор и добавили пару десятков произведений искусства микросхемотехники. Оптические имплантаты вновь загорелись и осветили ещё десяток этапов сборки магоса Гаммы-Е-Каты.
Нет, не ересь, не Silica Animus и даже не цифровое бессмертие полностью возвышенного техножреца. Дело в том, что Гамма-Е-Ката отлично понимала, какая на ней лежит ответственность, а поэтому никогда не участвовала в сражениях лично. Достаточно и дистанционно управляемой оболочки.
На последнем этапе сборки Гамма-Е-Ката-37 сошла с конвейера и подошла к широкому шкафу в дальнем конце помещения. Она накинула поверх искусственного тела багряный плащ, расписанный чёрными узорами, что складывались в змей, псов, факелы и ядовитый плющ. Ката выдвинула ящик камеры, наполненной льдом, и посмотрела на лица из синтеплоти. Все разные, ни одного совпадения, но Ката отдала предпочтение копии родного: бледная кожа, высокий лоб, широко расставленные большие глаза, небольшой нос, пухлые щёки, полные губы и острый подбородок. Ката приладила новое лицо к голове и объединила с простейшей системой кровообращения, скрытой в груди.
Магос подошла к зеркалу и занялась макияжем. Она вставила аморфные линзы поверх оптических имплантатов, завила ресницы тушью, наложила керамические виниры на зубы и накрасила губы.
Прекращала ли Ката всё это время руководить войсками?
Конечно же, нет.
У альдари было недостаточно воинов, чтобы перекрыть все пути в город, поэтому на некоторых участках скитариям даже стрелять не пришлось. Чужаки отступили к Вечному Колесу, чтобы на грузовых лифтах подняться на уровень выше и уже там встретить наступающих во всеоружии.
А пока пехотные подразделения перегруппировывались и отходили, их прикрывали оружейные гравиплатформы и самолёты. Имперский пилот посчитал бы самоубийством лететь внутрь улья. Чужак же просто пожимал плечами и делал это. Техника альдари могла быть и молниеносно быстрой, и поразительно медленной. Чужаки аккуратно вели машины через хитросплетения промышленной зоны, между градирнями и дымовыми трубами. Самолеты зависали над артиллерийскими батареями, чтобы объединённым огнём выпроваживать с площади всех, кто явится без приглашения.
Однако Гамма-Е-Ката и в такой обороне нашла брешь.