Я помню первые седые волосы на голове. Я помню, как у Люси начали появляться ее первые морщинки. Время двигалось в своем направлении, и старость медленно подступала к нам. Наши дети росли, становились старше и взрослее. В один миг, когда Джудо привел за руку смущавшуюся Аску и представил ее семье, мы поняли, что старость уже постучалась в наши двери.
Но я и Люси ни о чем не сожалели.
Сейчас, перечитывая исписанные страницы, я понимаю, что почти на каждой странице между бегло написанными строками мелькало слово «счастье», и именно сейчас я осознаю, что эта история – не история моей жизни или любви. Нет, эта история о человеке, который был счастлив.
О человеке, который был счастлив родиться в семье летчика и медсестры с замечательным старшим братом. Человек, который наслаждался голосом Боба Марли, покуривая травку и рисуя пицифик на песке. Я был счастлив и тогда, когда оказался в Лос-Анджелесе, попав под его палящее солнце и открыв новую страничку жизни под названием «Грузовичок Клайва». Я прожил длинную, насыщенную жизнь с песнями Мерлин Монро и Элвиса, с танцами под Битлз и прокуренным голосом Гилдартса, подпевавшего Мику Джаггеру. И я счастлив был прожить эту жизнь. Не смотря на препятствия, встававшие у меня на пути. Не смотря на сомнения, ошибки и разбитые мечты. Я был счастлив. Ведь в моей жизни всегда были люди, которые поднимали Нацу Драгнила с колен и давали силы идти вперед.
И сейчас я могу ответить на вопрос, почему я начал писать эту историю. Я хотел, чтобы любой человек, который взял бы этот дневник и открыл его, смог понять: счастье можно найти совсем рядом, в мелочах, окружающих нас, которые на первый взгляд кажутся незначительными, в печеньях в Сочельник, в песнях, разносящихся из старенького радиоприемника, в окружающих нас людях.
И я прожил счастливую жизнь, потому что вовремя понял эту истину».
Нацу отложил ручку, медленно проведя кончиками пальцев по старой пожелтевшей бумаге. Черные чернила притягивали взгляд, и мужчина не мог перестать перечитывать написанные строки.
На губах заиграла усмешка. С толикой грусти и ностальгии по ушедшим дням. С осознанием, что на этих старых пожелтевших страницах была рассказана его жизнь. Все семьдесят три года были заточены здесь, в дневнике, который, возможно, никогда никто не прочтет, который могут забыть где-то между зачитанным до дыр томиком «Гордости и предубеждения» и сборником трагедий Шекспира. Его могут выкинуть, он может исчезнуть со страниц истории так же, как и когда-нибудь исчезнет имя Нацу Драгнила из памяти людей.
Но, несмотря ни на что, этот дневник сохранит его историю. Сохранит и, возможно, когда-нибудь его сын или внуки откроют потрепанный от времени дневник и прочитают историю, простую, немного банальную, но такую жизненную, наполненную переживаниями, звуками музыки и ароматом гардений.
- Нацу, - тихий женский голос оторвал мужчину от раздумий. Он посмотрел в сторону приоткрытой двери, в которую тихо прошла Люси с легкой улыбкой на губах и горячим чаем на подносе. Он помнил ее подпевавшей Курту Кобейну девушкой в широкополой соломенной шляпе, окутанной сиянием заходящего солнца. И несмотря на то, что ее волосы давно потеряли свой золотой оттенок, несмотря на морщинки и целый вагон проблем со здоровьем, он до сих пор видел ее такой, какой она предстала перед ним ровно за секунду до того, как он, простой парень, сделал первый шаг и накрыл ее губы поцелуем. – Что делаешь?
Она прошла к столу, сев на подлокотник кресла, и протянула ему кружку с чаем. Аромат гардений наполнил комнату, и Нацу улыбнулся, отодвинув дневник.
- Ничего, - прошептал он. - Совсем ничего.
Нацу знал, что Люси заметила дневник, но как это всегда и было, она не стала задавать вопросы. Она знала, когда мужу нужно было побыть наедине.
- Хорошо, - проговорила она, мягко перебирая серебряные пряди на затылке Нацу. – Звонил Джудо. Спрашивал, что можно подарить на день рождения Лиззи.
- И что ты ответила?
- Что ему стоит перестать звонить мне каждый год, задавая один и тот же вопрос, - усмехнулась женщина.
- Бедный парень. Он совершенно не умеет выбирать подарки.
Люси покосилась на мужа.
- Интересно, в кого это у него.
- Я не виноват, что тебе не понравилось то платье, - проговорил Нацу.
- Милый, оно было пятьдесят второго размера, и оно было кислотно-зеленое. С утятами!
На это мужчина решил промолчать. Люси улыбнулась на капитуляцию мужа, наклонилась и оставила короткий поцелуй на щеке.
- Заканчивай, Нацу. Доктор сказал, что тебе нельзя перенапрягаться.
- Хорошо, - прошептал мужчина, накрыв ее руку своей. – Я сейчас спущусь.
Люси перевела взгляд с задумчивого лица Нацу на лежавший на столе дневник и, кажется, все поняла. Она всегда все понимала. И когда он остался один в тиши кабинета, наполненного лишь звуками вечернего Нью-Йорка, Нацу вновь открыл дневник, взяв в руки ручку и с улыбкой на губах, легкой и счастливой, написал последние слова.
«Счастье - это не эфемерные мечты и фантазии, а прожитая без сожалений жизнь».
07.07.2030 г.
The past time so familiar
Минувшие времена такие знакомые,
But that's why you couldn't stay
Но это причина, по которой ты не можешь остаться.
Too many ghosts, too many haunted dreams
Слишком много духов, слишком много призраков мечты,
Beside you were built to find your own way...
Хотя тебе предначертано найти собственный путь...
Примечание к части * Поколение Х - термин, применяемый к поколениям людей, родившихся в разных странах с 1965 по 1979 гг.
Я это сделяль Q_Q
Спасибо огромное, что были со мной на протяжении всего рассказа. Я была счастлива путешествовать вместе с Нацу, и мне чертовски сложно расставаться с этой историей.
Также поздравляю всех с окончанием недели НаЛю.
С любовью, Куро ♥