Напиши мне. Пожалуйста напиши мне, Свет.
[Возврат денежных средств на адрес <german_rudakov@nail.ru> в размере 2,120,300 единиц выполнен успешно!]
От: <slavik906@nail.ru>
21.07.59
Света, ты дома? Почему не отвечаешь на звонки? Лена мне все рассказала. Этот идиот правда до сих пор думает, что дети не от него?? Все из-за того, что я был влюблен в тебя пятнадцать лет назад? Но это же полный бред. Вы там оба, что ли, с ума сошли? Ты же знаешь, его почтовый адрес, дай мне связаться с ним!
[Перевод денежных средств на адрес <funeral_home@andex.ru> «Похоронное бюро» выполнен успешно!]
От: <german_rudakov@nail.ru>
19.07.59
Я больше так не выдержу. Я… готов простить все. Ты все еще нужна мне, Свет. Может… забудем все? И начнем сначала?
[Черновик]
Кому: <german_rudakov@nail.ru>
Ты и правда такой идиот, Герман. Нужно было просто перестать присылать мне все эти деньги.
[Создать новое сообщение]
Кому: <german_rudakov@nail.ru>
Мама ум…
Кому: <german_rudakov@nail.ru>
Ма…
Кому: <german_rudakov@nail...
Кому: <пусто>
>>Удалить все входящие сообщения?
>Да
>Нет
[ДА]
Комментарий к Рассказ 4. Почтовый ящик Все адреса почтовых ящиков выдуманы, все совпадения с реальностью случайны хд
Временные рамки: с 2045 по 2059 год.
Единицы — виртуальная валюта будущего.
У детей Светланы разница в два года, если что.
Жанры: Драма, Эксперимент.
Предупреждение: Смерть персонажа.
========== Рассказ 3. Зачем? ==========
Жизнь во многом напоминает фильм, вот только слишком негармоничный. Если бы каждый тихо выполнял свою роль, но нет же. Каждый здесь считает себя главным героем, каждому хочется занять место повыше в выстроенной иерархии. Оно и понятно. Каково это, добровольно признать себя и свою жизнь второстепенной? О нет, все вокруг второстепенны, но не ты.
Порой меня посещали подобные мысли. В такие минуты у меня было ощущение, словно смотрю на себя от третьего лица. И герой, которого я видел… не нравился мне.
Я заканчивал младшую школу, когда в наш класс перевели тебя. Ты с первых же секунд всем своим видом показалась мне совершенно нелепой и несуразной. И пусть у тебя не было каких-либо внешних изъянов, тебя нельзя было назвать ни хоть немного симпатичной или, наоборот, уродиной — самое обыкновенное лицо. Пустое, серое, ничем не примечательное существо. Всего лишь еще одна из желеобразной толпы, и в скором времени ты непременно слилась бы с этой бесформенной жижей. Выпустившись из школы, я бы не вспомнил твоего имени, не узнал бы на улице, столкнись мы случайно на дороге. Из памяти легко стерлось бы воспоминание, что в нашем классе учился еще и кто-то вроде тебя. Наверное, у каждого в классе был такой человек — лица которого не вспомнишь по прошествии лет. Ты была из таких.
Верно, именно таким и должно было оказаться наше будущее.
Но все было не так.
И всему виной одна мелочь. Мы спускались по лестнице, а я перебирал в руке небольшой теннисный мячик. Самый обычный. Правда, старый и уже совсем потрепанный, но отчего-то я продолжал таскать его везде с собой, словно он был моей личной зверушкой. Я в очередной раз подбросил его в воздух, как вдруг не сумел вовремя словить, и тот покатился вниз по ступеням. А затем оказался у самых твоих ног. Ты сразу же подняла его и протянула мне, слегка улыбнувшись: «Это твое?»
Ты сделала это машинально, не задумавшись и на долю секунды. Урони этот мяч кто-то другой, уверен, ты бы поступила точно так же. Но отчего-то этим «кем-то» угораздило оказаться именно мне.
На мгновение я перехватил твой взгляд. Твои глаза смотрели непринужденно и очень искренне. Темно-карие — почти черные, и не отличишь, где начинается радужка и заканчивается зрачок. И все же тогда эти глаза показались мне светлыми… и глупыми. Тупые глаза. Глаза неудачницы. Что за дура, подумал я.
Я забрал мячик и ушел, даже не поблагодарив. В тот день я выбрал тебя.
С тех пор твоя белая полоса (или какая она там у тебя, серая?) закончилась. Стоило тебе дать неправильный ответ на вопрос учителя, и с задней парты уже слышались смешки. Как можно не знать ответ на такой легкий вопрос? И не важно, если даже тот, кто это сказал, тоже не знал верного ответа. На физкультуре тебя часто толкали, и ты всегда возвращалась с перепачканной формой, в столовой ты каждый раз роняла тарелку с едой или разливала компот, теряла сменную обувь или школьные принадлежности, постоянно разливала краски на рисовании.
«Неуклюжая, неряшливая, рассеянная» — тебе доставалось за каждую неудачу и от учителей, и от родителей. Даже мой отец не ругал меня так, как отчитывали тебя.
Поначалу так развлекался только я и мои друзья, но вскоре эта игра понравилась и другим. Неудачи стали случаться с тобой чаще. Но ты как будто и не замечала, что тебя специально толкают, не слышала, когда про тебя шептались, не обижалась, когда тебе не хватало пары. Будто бы все это происходило не с тобой, а с кем-то другим. Ты словно сама себя каждый раз убеждала — все это лишь случайность.
Когда только начинаешь жить, когда только начинаешь узнавать мир, в котором очутился, пытаешься наощупь отыскать правильный путь, ― в это время сложно сразу осознать тот факт, что в этом мире тебя могут обидеть просто так. Тебе не обязательно быть в чем-то виноватым, чтобы получить подножку и удар под дых. Будешь настойчиво вспоминать каждую мелочь, ворошить каждое воспоминание, искать хоть какой-нибудь крючок, выдернув который настоящее изменилось бы. Напрасно.
Ты чист. Так почему же теперь валяешься здесь облитым грязью?
Ты так забавно суетилась, вытряхивая на пол содержимое портфеля, когда мы снова спрятали твой ингалятор. Нас забавляли эти булькающие звуки, что доносились из твоего горла. Словно ты захлебывалась водой. Ты как будто внезапно онемела и пыталась что-то прокричать нам сломанным голосом.
Само твое существование и есть главная ошибка. Ты приглянулся Судьбе, и она заигралась твоей фигуркой, а как надоест, выбросит, не задумываясь. И что же это получается, ты появился на свет, лишь для того, чтобы стать чей-то игрушкой? Нет уж. Раз на то пошло, тоже найдешь себе игрушку.
Но мы лишь смеялись. Нам было весело.
Наша игра заходила все дальше, но ты все терпела. И каждый день приходила в школу как ни в чем ни бывало, даже не подумывая о переводе.
Может… ты в конце концов тоже начала получать удовольствие от нашей игры?
Когда приходит осознание, злость и ярость поднимаются по пищеводу — так, что ты уже чувствуешь горький привкус желчи. Эти чувства копятся в тебе с такой силой, что однажды ты уже не сможешь сдерживать их в себе. Захочешь выплеснуть, неважно каким образом. И ты найдешь способ. Непременно.
Однажды я нашел тебя на заднем дворе в кольце девчонок. Завидев меня, они тут же разбежались, а ты лежала на влажной после недавнего дождя траве и тянулась к сломанному ингалятору. Твой взгляд слишком мутный, чтобы понять, что тянешься зря. Вся грязная, в буро-зеленых пятнах. Каждый раз делая вдох, казалось, что новые кости ломаются внутри тебя.
Колесо, которое я запустил, теперь вращалось и без моего участия.
Всего-то и нужно найти первого встречного, ни в чем не провинившегося, такого же чистого, каким был ты, — и поступить с ним в точности так же, как поступили с тобой. Она, как и ты, будет недоумевать — за что? Что она сделала не так? Почему именно она? Вини в этом того же, кто не ответил на мои вопросы. Ты будешь годами искать причину, перекапывая себя вдоль и поперек, пока от тебя не останется лишь бесцветная оболочка. Но ты все равно ничего не отыщешь. Потому что между мной и тобой не было никакой логической связи. Ты не сделала мне ничего, чтобы заслужить подобное обращение. Разве что… твоя вина в том, что в тот день подобрала мой мячик. Вот и все. Ты всего лишь удачно подвернулась мне, и я отомстил тебе за то, как Мир и Судьба, сговорившись, поступили со мной.