Том с трудом разжал объятия. Теперь он сделал все так, как нужно.
Его родители мягко улыбались с порога, и он, обернувшись на них в последний раз, помахал рукой. Он запомнил эту картину навсегда — папа с мамой, счастливые и улыбающиеся, и его брат Алекс, стоявший в их объятиях с немного грустной улыбкой. Все именно так, как он и представлял себе там, на земле, мечтая о том, чтобы они оказались в лучшем месте.
Родители махали в след, пока их земной сын не скрылся за поворотом, словно говоря, что это не прощание, а всего лишь до свидания.
Все стало хорошо теперь, легко и спокойно, словно порыв легкого ветерка сдул пыль и остатки мертвого пепла с души. Как будто влага, попала на потрескавшуюся до корки сухую землю, и теперь новая кожица обещала появиться после старой раны.
Том знал, ему будет больно, но еще совсем недолго, после этой встречи, но не так, как предыдущие полгода безумных сожалений и ночных страхов. Билл помог ему сбросить оцепенение, скорлупку за скорлупкой. Он будто повернул лицо своего подопечного к свету, заставляя его смотреть прямо перед собой, смотреть в лицо тому, чего не нужно бояться.
Благодарность, которую Том чувствовал к Ангелу за это, разрослась до колоссальных размеров и просто не помещалась в душе. Эти чувства вытесняли всю влагу из глаз, бушуя, как море, как десятибалльный шторм.
— Знаешь, иногда полезно давать себе волю, — Билл мягко погладил мальчишку по голове. — Тебе так будет легче.
— Они не злятся на меня. За то, что я вел себя с ними так ужасно, — тихо сказал Том, прикрывая глаза. — Ты слышал? Они простили меня... И даже Алекс — ты видел как они улыбались, Билл? Как они были рады меня видеть... Как будто не прошло полгода с тех пор, что я видел их в последний раз. Как будто они просто... Просто ждали меня в лучшем мире!
— Они и есть в лучшем мире, — Ангел улыбнулся, слушая его торопливую речь. — Я же говорил тебе, помнишь? Это не просто слова. Они не могли злиться на тебя, потому что, попав сюда, взрослые души помнят только хорошее обо всем, что произошло с ними на земле. Так и твои родители помнят только хорошее о тебе. Они не забыли свою прошлую жизнь, точнее, важную ее часть, и поэтому они не забыли тебя!
— Хорошо, что они не помнят, каким я был придурком и ни разу не сказал им ни одного доброго слова...
— Ты сказал им все, что хотел сегодня. Они любят тебя, ты знаешь это. Когда любишь кого-то это не так-то просто стереть из памяти, в каком бы мире ты ни жил, — Билл запустил еще один блинчик по воде, и они с Томом проследили, как тот сделал аж пять подскоков. — Поэтому будь уверен, ты — их приятное воспоминание. Они могут не вспомнить ту аварию, ваши ссоры и все такое. Но когда твое время придет, ты сможешь быть с ними, теперь уже так долго, как захочешь. Хотя, опять же, я бы не советовал тебе спешить с походом в Рай, — Ангел обнял его.
Том ответил на его ласку.
— Они ушли от тебя не потому, что это ты был виноват. Просто твое время еще не настало. Теперь ты понимаешь это? — тихо добавил Билл.
Именно сейчас Том понял, насколько прав его Хранитель. Весь остальной мир для него сейчас выцветал по краям, как блеклое старое фото, лишь в его центре оставалось одно яркое пятнышко: они с Биллом, сидящие в объятиях друг друга, два принадлежащих разным Вселенным существа, безраздельно потерянные в своих чувствах. Ангел прижимался к человеку всей грудью, всей своей душой, пытаясь взять себе остатки его горечи, чтобы она прошла быстрее, чтобы его плечи перестали содрогаться в рыданиях, потому что от этого ему тоже было больно.
Том все еще старался успокоиться.
— Ты себе не представляешь, что ты сделал для меня, Билл, — хрипло пробормотал он, когда ему удалось на секунду вернуть свой голос.
Еще никогда в своей жизни он не был так открыт перед кем-либо. И еще никогда в его жизни, он не хотел так сильно донести эту мысль.
— Я знаю, — кончики пальцев мягко ползали по груди Тома. — Я понял, чего ты хочешь в тот самый день, когда ты рассказал мне об этом.
— Спасибо тебе за этот день. За то, что ты существуешь. И за то, что ты — мой Ангел.
— Всегда пожалуйста, — Вильгельм пожал плечами, как будто это какое-то совсем небольшое дело.
Он не подавал виду, хотя в душе у него и самого сейчас бушевал целый вулкан. Хватка парня, сжимающая его руку, начала ослабевать, и он понял, что тот справился с последней, самой нелегкой частью. Плечи Тома больше не тряслись.
— С возвращением, — мягко поздравил его Билл. — Ты — снова ты?
— Да. Я снова я, больше, чем когда-то, — Том кивнул.
Он уже нашел в себе способность снова говорить и строить более-менее связные предложения. На секунду высвободив свои ладони, чтобы окончательно вытереть лицо, он еще раз вздохнул. Слезы уже ушли. После этого Том начал осторожно выкручиваться из объятий Ангела. Билл неохотно разжал руки, впрочем, недовольство его не продолжалась долго, его человек всего лишь подался немного вперед, чтобы развернуться к нему лицом. Он положил ладонь темноволосому Хранителю на грудь и, слегка надавливая, заставил его лечь на спину. Билл улыбнулся, раскинув свои большие белоснежные с черными кончиками крылья, и поддался этому движению. Том окинул взглядом его стройное тело, все те же низко сидящие на бедрах джинсы, размашистые маховые перья. Это было слишком красиво, чтобы оказаться правдой. Парень прикрыл глаза, снова открыл их.
Он медленно пополз по Биллу вверх, нарочито проходя по его голому торсу руками, затем уже своим телом. Его распущенные дреды придавали ему дикость и вид хищника, выбравшегося на охоту, а Билл неотрывно смотрел в его темные приближающиеся глаза, гордо встречая свою смерть и не отводя взгляд от красивого лица мальчишки. Синяки и ссадины не портили Тома, они даже шли ему. У Ангела что-то кольнула слева в районе ребер, когда Том навис прямо над ним.
— Ты точно будешь в порядке? — тихо спросил его Билл. В его взгляде не было никакой иронии, он заботливо смотрел на своего подопечного снизу, мягко касаясь его колечка в губе пальцем.
— Уже да. Это было просто слишком… Слишком, — скомкано закончил эту фразу Том. — Но ты прав, Билл. Ты был как всегда чертовски прав сделав то, что ты сделал. И за твой поступок я буду благодарен тебе до самого конца.
— Это очень долгое время, — отозвался Ангел.
— Может, уже не такое и долгое, — Том пожал плечами.
Он опустил голову ниже, касаясь кончиком носа мягкой кожи на щеке Билла. Его губы зависли в миллиметре от губ Ангела, но парень не спешил претворять в жизнь свое желание, хотя ему очень хотелось сделать это. Билл открыл глаза, чтобы посмотреть, что с ним собираются делать. Губы Тома растянулись в белозубой улыбке. Лучи солнца косыми полосами ложились на лицо, зажигая озорные искорки в его усталых глазах. Билл тоже улыбнулся и, притянув парня к себе, сделал то, чего ему так хотелось, то, без чего он уже не мыслил свою дальнейшую жизнь — снова ощутил вкус его улыбки на своих губах.
Они понятия не имели, сколько времени провалялись так, на солнышке, просто перехватывая дыхание друг друга. Это не имело никакого значения, даже несмотря на то, что Билл слышал краем уха хлопанье крыльев и крик Стражей где-то рядом. Очевидно, те в панике обыскивали все прилежащие к Дворцу территории. Билл был уверен, что их здесь не найдут, деревья и кустарники надежно скрывали их маленькую полянку из вида. Здесь можно было чувствовать себя совершенно спокойно, ползая руками по коже, прижимаясь друг к другу и целуясь до бесконечности. Язык Ангела скользил по губами Тома, исследуя их миллиметр за миллиметром, переходя на его лицо и шею, оставляя влажные горячие дорожки. Том тоже не отставал, он подсунул одну руку под голову Билла, прижимая его к себе и делая поцелуй таким глубоким, что у Ангела прикрылись глаза. Дальше уже было нельзя, там начинались иные вселенные, какие-то светящиеся точки проносились мимо и снова переставало функционировать дыхание. Том с трудом оторвался от него минут через десять, посмотрев на своего Хранителя сверху вниз. Глаза Билла медленно открылись. Том увидел в них ту самую пелену сумасшедшего счастья, которым он и сам горел, распространяя его на мили и мили вокруг, когда находился рядом с Ангелом. Это было невероятно приятное ощущение — разделять с кем-то моменты вроде этих.