Усаги, ошеломленно открыв рот, глядела на Габриэля, который с водительского кресла этой черной громадины смотрел прямо на нее. При ярком свете было особенно заметно, что глаза парня при всей их стальной радужке отливали ультрафиолетом. Сиреневым… красиво-то как…
«Ага. Он – красиво. А я? Сижу в пыли с ссадинами и соплями. Снова-здорово! Как бы так… Ну почему всегда так не вовремя?!»
- Да я. Спасибо, не надо. Просто упала… Немножко…
- Как-то вы всегда травматично «немножко» падаете, - съязвил блондин. – Садитесь в машину, я сказал. Я сейчас домой. Вместе и поедем.
- Спасибо, но…
- УСА!
Челюсть Цукино упало куда-то на уровень ее коленок. Уса? Впервые Габриэль назвал ее так. Внутри разлилось приятное тепло и запорхали бабочки.
- УСА. Садись немедленно. Здесь нельзя долго стоять. Быстро, я сказал.
Постанывая и покряхтывая, девушка доползла до БМВ и несмело протянула руку к задней дверце. Мужчина на это выгнул бровь, но ничего не сказал. Стараясь не испортить обивку кровью, Цукино кое-как взгромаздилась на сиденье и захлопнула за собой дверь. Машина тронулась. В салоне приятно пахло чем-то терпко-медовым.
- Сильно поранилась? – прозвучало спереди. – Сейчас мы остановимся за поворотом и я осмотрю.
Девушка вжалась в сиденье.
«Ну вот, как-то незаметно он перешел на «ты». Это звучит так… А мне, в таком случае, как к нему обращаться? На «вы», решила Уса. Конечно, на «вы». Он же старше и вообще. Не могу пока представить себя, тыкающей экс-Алмазу. И что еще за «осмотрю»?»
- Я дома сама, - в панике прошептала блондинка, сто раз уже жалея, что не пошла домой обычной дорогой. Хотела внимания? Получите-распишитесь.
- Пока ты «сама», может начаться заражение. Нужно продезинфицировать. В каждой машине есть аптечка. А руки у тебя также повреждены. Нормально ты не сможешь. Я помогу, только и всего, - сказал, как отрезал, мужчина, доставая из бардачка аптеку и тормозя на обочине.
Усаги закатила глаза, паникуя внутри все больше и больше. Кругом никого. Стекла тонированы. И он идет к заднему сиденью. Вот же блин. БЛИН! Слишком опасно. Близко. Я боюсь!!! Во рту пересохло, сердце колотилось как сумасшедшее. Уса отодвинулась в самый дальний конец сиденья и сжалась там в «комочек». Такой своей реакции не могла сейчас объяснить внятно и она сама. Внутренние противоречия раздирали ее надвое. Собственные страхи доводили ситуации до абсурда. Ну правда? В самом деле. Что такого страшного может сейчас случиться?
- Усаги? – удивился пересевший назад блондин. – Ты чего там? Иди ближе, мне переклонятся неудобно.
Девушка лишь отрицательно качнула головой. Уса понимала, что ведет себя донельзя глупо, но поделать с собой ничего не могла.
Габриэль крайне удивился, застыв со спиртовой ваткой в руке. Глаза девушки расширились и были как два блюдца. Она явно…
- Ты что, боишься? – удивленно спросил мужчина, чуть опуская руку. В голове мелькнула совсем уже нелепая мысль. – Что, боишься… меня?
- Да нееет. Нееет, - замахала руками Усаги, мысленно стекая на пол лужицей воды. «Вот блин! Выдала себя. Выдала. Дура же!» - Спирт… я… больно же будет…
- Ах это, - рассмеялся парень. – Чуть-чуть потерпишь и все пройдет. Ну не будь маленькой, - добавил он, так некстати глянув в вырез футболки, которую Усаги надела сегодня.
«Да уж. Совсем даже и не маленькая, - подумал про себя блондин и мысленно дал себе пинка. Да уж. Нашел время!»
-Хорошо, начнем с ладоней.
Миг и ее рука покоится в прохладной ладони, а тонкий изящный палец осторожно ведет по израненным подушечкам. Тело отзывается дрожью и, отчего-то, ноет внизу живота. Еще миг – и остропахнущая ватка накрывает ранки. Да е-мое! В голове вспыхивает секундный фейерверк и Уса охает, не сумев сдержать эмоций. Их сейчас слишком много.
- Так больно? – снова удивляется блондин. – ты такая чувствительная.
Легкий ветерок дует на место контакта ссадин со спиртом. «Ну, это уже слишком» На ранки и ссадины ей дула только мама. Лишь мама. И теперь…
- Не надо, я в порядке.
Уса дергается и губы блондина на миг контактируют с ее указательным пальцем. Хорошо, что в салоне полумрак. Провалится бы сейчас куда-нибудь под землю. А ведь еще колени…