– Ушедшие подарили мне радость встречи с выдающимся килрачем, - ситуация совсем не располагала к сарказму, но почему-то До'ошу припомнились спицы орбитального огня, разрушавшие в пыль колонию Хорраг Лэйт'тэйрра, падающие тени человеческих десантных модулей - и все титулы, все величие превращалось в горстку бессмысленного праха. - Я не очень ошибусь, если предположу, что мы находимся в плену?
– Совсем не ошибетесь, - Вэракк равнодушно следил за молодым собеседником, и нельзя было даже угадать, про что он думает. - Они называют это Аполлоном-2 - здесь временная тюрьма для военнопленных всего сектора. Вас доставили сюда три местных дня назад вместе с большинством пленных.
– А что с Хорраг Лэйт'тэйрра? - голос До'оша дрогнул, когда перед мысленным взором вновь предстала страшная картина последних мгновений обороны планеты: вертикальная полоса огня, расколовшая небо пополам, и вздымающаяся земля под ногами…
– Плохо, - Вэракк не опустил взгляда, и голос его не потеплел и на сотую долю градуса, но в эмпатических всплесках До'ош отчетливо ощутил жалость и сочувствие. - Вы крепко держались, хоть и не имели никаких шансов. Судя по рассказам очевидцев и непосредственных участников, первая волна десанта была почти вся уничтожена; вторая и третья более часа ничего толкового не могли сделать, и понесли большие потери. Тогда с орбиты возобновили точечные удары по узловым точкам колонии и местам наиболее ожесточенного сопротивления; били на полное подавление. Насколько мне известно, погибло около трех тысяч; вы и еще сто пять килрачей оказались в плену. К счастью, вы успели вовремя убрать с планеты детей!
До'ош, стиснув зубы, лежал и молча смотрел в потолок. Три тысячи… Все, кто остался с ним, все, кого он знал с детства, друзья и просто знакомые… Все погибли!
– А вы не знаете, среди выживших… - начал он дрожащим голосом, но резко усилившееся чувство жалости со стороны Вэракка сказали ему все, еще до того как он услышал слова килрача.
– Вы единственный член Внутреннего или Внешнего Круга Хорраг Лэйт'тэйрра, который выжил. Сожалею, Советник, - добавил математик, заметив быструю гримасу боли на лице До'оша и, скорее всего, почувствовав ее отражение в эмпатической ауре.
В коридоре послышались чьи-то шаги, а мигом спустя разума До'оша коснулось уже знакомое чувство; Вэракк тоже почувствовал это и вопросительно посмотрел на Леа, как раз появившуюся в проеме с перекошенным от бешенства лицом.
– В чем дело, Леа?
– У Ямахта новый приступ, а все запасы кончились! Латосс и Агетта отправились к людям, но вряд ли они чего-то добьются - вы же знаете…
– Знаю! - выдохнул Вэракк, сжимая громадные кулаки. - Что, у нас совсем ничего нет?
– Есть крохи болеутоляющих и немного витаминов, - чуть-чуть успокоившись, сообщила Леа. - Рокахх пытается сделать какой-то антибиотик, но даже в случае успеха он справиться не раньше утра. А Ямахт может не прожить столько, отец.
– Про что это вы? - не выдержал До'ош. Отец и дочь (а теперь, когда они стояли рядом, даже сомнений не могло возникнуть в их родстве) переглянулись.
– У нас с людьми несколько сложные отношения, - с горькой усмешкой сказал Вэракк. - В данный момент мы сидим на голодном пайке.
– Люди не дают нам почти ничего, - сердито бросила Леа. - Ни медикаментов, ни перевязочных материалов, ни средств диагностики, и сами не спешат заниматься нашими больными! Не налажена санитария, нет нормальных жилищ - только эти холодные и сырые бункера; поступает очень низкокалорийная и бедная витаминами пища, да и той мало. У Ямахта обширные лучевые ожоги и заражение крови, а мы можем только менять ему холодные компрессы да вовремя кормить!