"Стрела" Белова вырвалась из ангара боевой базы "Сигмунд", мгновенно набирая боевую скорость. Рядом выстраивались в атакующие порядки шеренги истребителей, чуть ниже собирались вместе бомбардировщики под прикрытием звена "Кобр".
– Эй, Зайчик, не отставай! - его напарник Мик Степлейн вставал на крыло. - Сегодня мы начистим рыло "котам"!
– Смотри, как бы тебе хвост на подпалили, - расхохотался Белов. На радаре вокруг мерцали синие точки, вытягивающиеся к стройному клину пяти красных точек, обозначавших вражеские крейсера. - У "котов", кажется, сегодня плохой день…
– Внимание, говорит "Сигмунд", - внезапно врезался суровый мужской голос. - Всем пилотам Конфедерации - сохранять боевой строй, но не приближаться к кораблям Империи Килрач без приказа. Повторяю, никому не приближаться к крейсерам врага!
Белов разочарованно выругался, одинаково честя и килрачей, и "бесхребетное командование". Давить надо "котов", давить, а не ждать у моря погоды!
– Эй, ты там по-тише, - шикнул на него Мика. - Тебе что, неприятности нужны по возвращению? Ты…
Рация ожила вновь. Но на этот раз в наушниках раздался не человеческий голос; шипящий акцент и странное произношение окончаний яснее ясного подтверждала данные навигационного компьютера: по всем каналам транслировалась передача с килрачских крейсеров.
– Мы говорим от имени еашш-руала Нерага, командующего секторальным флотом Империи в секторе Ригель, и на данный момент контролирующего локальное пространство поселения Джулиана. Это единственное предложение…
26. 14:58
"…предложение: вы освобождаете и передаете нам всех детей. В противном случае, по истечении трех часов, по поселению Джулиана будет нанесен полномасштабный планетарный удар в режиме полной стерилизации. Передача закончена!".
– Вот так! - мрачно подытожил Соло. Всего десятью минутами раньше они прослушали аналогичное послание от захвативших ратушу килрачей и полюбовались на безжалостную расправу с безоружными пленниками, тела которых потом выбросили со второго этажа ратуши на площадь.
Ханнуан поднял голову и окинул внимательным взглядом людей, волей судьбы возведенных в ранг руководителей всего Аполлона-2: заместитель мэра Герман Фитсбори и лейтенант Рудаков, заменивший погибшего в самом начале восстания начальника гарнизона города. И он, старший лейтенант Ханнуан Соло, командующий остатками сил безопасности колонии, а теперь, после гибели полковника Арбитмана ("есть все-таки справедливость, есть!") - начальник концентрационных лагерей Аполлона-2.
Выбор, если это можно назвать выбором, у них был весьма скромный. Все силы безопасности и войска гарнизона из последних сил удерживали космопорт, командный комплекс и арсенал, небольшие отряды продолжали вести мелкие стычки по всему городу, попутно пытаясь тушить страшный пожар в южных кварталах. Ресурсы, чтобы провести успешную операцию, отбить ратушу и освободить заложников взять было неоткуда, а остатки флота на орбите Аполлона-2 больше волновала пятерка килрачских крейсеров, нежели бардак под ними.
Соло прокашлялся:
– Значит мы трое… Решать все нам: либо мы отдаем детей, либо будем пассивно наблюдать, как они будут убивать каждую четверть часа по тридцать человек, а поселение Джулиана с миллионом жителей сожгут антиматерией. Герман?
Заместитель мэра ответил растерянный взглядом: плотный мужчина средних лет с намечавшейся лысиной на затылке занимался вполне рутинной работой, изредка оживлявшейся выборами в городской совет, и менее всего рассчитывал оказаться в такой ситуации.
– Ну… Я, это… - он беспомощно оглянулся на залитое водой окно, за которым беспрерывно вспыхивали зигзаги молний. - Давайте отдадим им щенков, а? Зачем они нам?
"Полковник Арбитман бы тебе объяснил зачем! - хмыкнул про себе Соло. - Он бы тебе все втолковал! А килрачи за "щенков" тебе, наверное, голову открутили - все одно она у тебя вещь лишняя." Но вслух он ничего не сказал.