В центре зала возвышался вычурный и безвкусный до тошноты трон в стиле барокко с красной обивкой, и он пустовал.
— Эй, почему ты ещё в одежде? — бархатистым голосом пропела возрастная женщина с подносом бокалов. Сама же она всё-таки имела на себе некоторые элементы одежды. В редких местах.
Е схватил её за руку.
— Не знаешь где Роман Борисович?
— О-о, — загадочно протянула девушка. — Дождись своей очереди.
— Умеешь считать? Больше двух раз не спрашиваю, — прошипел Е стиснув зубы и усилил хватку.
— Он в своей комнате, — испуганно прошептала разносчица и кивнула в сторону противоположной от входа стены. Там виднелась одинокая красная дверь. Е отпустил руку, и шокированная слуга поспешила уйти.
Конечно, можно было обойтись и без таких грубостей, но время дорого. Все на этой развратной вечеринке выглядели расслабленными, с блаженными отупевшими лицами. В прошлой жизни Е завидовал таким людям, но сейчас не испытывал ничего, кроме отвращения и жалости. Пришла пора привести их в чувства.
Е с омерзением переступал через переплетённые тела. Под ногами будто извивались спаривающиеся змеи. Они были слишком увлечены, чтобы обратить внимание на решительно идущего через весь зал человека.
Дверь оказалась приоткрыта. В небольшой комнате происходило некое извращённое таинство. В деревянных колодках, подвешенных на железной цепи за потолочный крюк, томилась голая девица, и судя по взгляду, её устраивало подобное положение. Совсем рядом топтался облачённый лишь в один кожаный корсет кнехт. В руках он держал деревянную биту с железными шипами — при должном усилии орудие неминуемой смерти. Вряд ли такое подходит для развлечений.
В мягком кресле восседал Роев. Заплывший жиром господин взирал на происходящее помутневшим взглядом. Фиолетовые сальные волосы касались плеч. Одной рукой он держал бокал с похожим на красное вино содержимым, другой с золотым перстнем на указательном пальце лениво мял пах через штаны.
Е с отвращением вспомнил о цели визита. Впрочем, если бы необходимая для спасения этого общества информация хранилась в причиндалах жирдяя, рука наёмника, вооружённая хорошо заточенным ножом, управилась бы за один удар и ни разу не дрогнула.
— Ты кто такой? — утробным голосом проворчал комиссар.
— Фердинанд, ты готов? — спросил Е, поправляя наушник.
— Да, сэр, я на исходной, только не перепутайте стороны, когда будете прыгать.
— У нас ведь всё получится?
— Сто процентов, сэр, положитесь на меня.
— Фердинанд? — спросил Роев и попытался приподняться, но с первого раза не вышло. — Так меня ещё никто не называл.
Коротким ударом Е вырубил вооружённого дубиной кнехта и метнулся к Роеву, попытался схватить комиссара за шею, но наткнулся лишь на необъятные складки жира.
В ход пошла усиленная рука, стоило лишь надавить локтем и Роев вжался в спинку кресла.
— Не из моих, смотрю. Не люблю лысых, — с удивительной невозмутимостью прохрипел Роев, Е отпустил шею и ударил комиссара в переносицу.
Под кулаком хрустнуло, из носа полилась кровь. Роев даже не вскрикнул, лишь захохотал. Двойной подбородок затрясся, как бурдюк с водой.
— О-о… Мне нравится, — комиссар облизнул окровавленные губы. — Наконец-то хоть кто-то угадал мои вкусы. Смотри не перестарайся.
Е схватил Роева за палец и понял, что так просто перстень с жирного ублюдка не снять.
— Ты что творишь?! — понять, что же происходит на самом деле, комиссар не успел, Е рванул палец на себя. — А-а! А-а!
В глазах Роева появился страх, струйка крови брызнула на пол, а в ладони Е остался окровавленный палец с перстнем. Девица в колодках заорала что есть мочи, и её крик отозвался тревожным гомоном в зале.
— Нравится, говоришь? — Е отшагнул в сторону обезвреженного кнехта, поднял с пола дубинку. За дверью послышался топот. — Не люблю свою работу, но тебя прикончу с удовольствием.
Глаза комиссара округлились, он испугался, но всё равно будто не верил в реальность происходящего. Е размахнулся и опустил дубинку прямо на голову Роева. Череп глухо хрустнул. Струйки крови залили остекленевшие глаза комиссара. Девица в колодках закричала ещё громче и потеряла сознание.
Е ринулся обратно в зал. На ходу стянул перстень с оторванного пальца. Кольцо положил в нагрудный карман, а ненужный кусок плоти бросил на пол.
Выбежав из комнаты, Е столкнулся с десятком полуголых мужчин. Судя по серебряным кольцам — «коллеги». Никто из них не был готов к прямому столкновению с человеком, действия которого не ограничивались новым порядком. У них даже не было оружия.