На одной из станций подсел дряхлый старик, занял сиденье в передней части вагона и даже не заметил своих попутчиков. Выглядел он, как полоумный доживающий последние дни бродяга. Поначалу старик что-то бормотал, разговаривал сам с собой, но вскоре затих.
Иви боролась с дрёмой и разглядывала насквозь проржавевшие стены. Через нередкие отверстия в полу мелькали шпалы, в самое крупное из таких дыр можно было просунуть кулак. Состав работал на износ и в любой момент мог сойти с рельсов. Иви надеялась, что произойдёт это не сегодня.
Снаружи замельтешила заброшенная промзона, а после начались бескрайние болота.
— Я выиграла ту партию?
— Партию? — Том оторвался от блокнота, — А-а. Перед гибернацией? Конечно. Иначе и быть не могло.
— Так и в чём была моя проблема?
— Я бы не сказал, что это проблема. Просто у мозга, как и компьютера есть пропускная способность. Твой мозг уникален по своей вычислительной мощности, но некоторые его части ограничивали производительность. В этом и была причина мигрени.
— И что ты сделал? Удалил эти части?
— Благо многое, как и в компьютере можно решить программно, — Том улыбнулся.
— Если ты увеличил пропускную способность, то я должна стать умнее?
— А что значит «умнее»? «Пропускная способность» — условное понятие из мира компьютеров, не воспринимай его всерьёз. Человеческий мозг сложнее. Нельзя мгновенно стать гением, как и родиться им.
— Значит, вопреки всеобщему мнению, ни Леонардо да Винчи, ни Моцарт не были гениями от природы?
— Хороший пример. Ну, определённо у них были генетические задатки, но никто не появлялся на свет с врождённым знанием нотной грамоты или основ живописи. Гениями не рождаются, а становятся.
— Ты сейчас намекаешь, что мне нужно поработать над собой?
— Нет, ни на что не намекаю. Хотя, может быть, тебе стоит изучить другие области, найти себя в других сферах.
— Вот мы и перешли к занудным темам. Сейчас самое время реализовывать себя, — саркастично заметила Иви.
Местность снаружи становилась всё более заболоченной. Кое-где вода доходила до железной дороги. Болото вымывало насыпь. В любое мгновение шпалы могли просесть вниз и пустить тяжёлый состав прямиком в холодные топи.
— Зачем строить железную дорогу так близко к болотам? — с тревогой спросила Иви на очередном опасном участке.
— Её построили, когда болот здесь ещё не было.
Поезд с громким скрежетом затормозил у выщербленной платформы. Первым вышел старик, что сидел у выхода. Они последовали за ним и, спрыгнув на платформу, обнаружили, что престарелого попутчика нигде нет.
Иви ощутила дурманящий запах прелой растительности. На ходу в насквозь дырявом вагоне он ещё хоть как-то выветривался, но снаружи назойливо проникал в нос.
В редкой дымке над топью чернели квадраты деревянных домов. Перекошенные лачуги держались на кривых сваях. Жилища соединяли узкие тропинки, искусственные насыпи и висячие канатные мостики.
— Ну и кому здесь нравится жить? — спросила Иви, озираясь по сторонам.
— У русских есть старая поговорка. Всяк кулик своё болото хвалит. Дело не в том, что нравится, а в том, что твоё. Да и есть ли у рабов выбор?
— Почему у посёлка нет названия?
— Кнехтам нельзя называть свои поселения.
— Почему?
— Я не знаю, — Том пожал плечами. — Может быть, в этом есть принципы Вождя, который считает равенство и равноправие чушью. А, возможно, и Зенон каким-то образом сортирует население так, чтобы одни жили поближе к господам, а другие в отрыве от остального общества.
— Для человека, который делает всё ради свержения режима, ты знаешь слишком мало. Ты даже не знаешь у кого наша часть алгоритма, кроме того, что она находится здесь. Как мы её найдём?
— Нам не нужно искать накопители данных или компьютеры. Нам нужна информация в чистом виде.
— Какая информация?
— Скоро узнаешь.
Они пересекли платформу и вышли к небольшому склону железнодорожной насыпи, от которого змеилась узкая тропа. В густом кустарнике Иви заметила движение. Из зарослей выбежала стая из пяти облезлых, но крупных собак. Псы выглядели больными и злобными. Помутневшие глаза взирали на чужаков с голодом и насторожённостью.
— Они бродячие? — Иви, несмотря на угрожающий вид стаи, подалась вперёд. — Как они здесь очутились?
Стая со злобным оскалом зарычала. Псы вытянули морды, подогнули передние лапы, будто готовясь к прыжку. Из пастей потекла зелёная слюна.
— Ви, пойдём отсюда, скорее, — Том потянул Иви за собой. Собаки зарычали ещё громче, но остались на месте.