Теперь же, когда мы со Стайлсом остались один на один, я все-таки расплакалась. Громко и горько.
Он медленно оторвал руку от одеяла и сжал мою.
- Все хорошо, - прошептал он. – Я здесь.
Я закивала, пытаясь взять себя в руки. Получалось очень плохо.
Мы сидели в тишине еще некоторое время. Гарри давал мне выплакаться, выплеснуть из себя все переживания, что накопились за последнее время.
И когда мои всхлипы стали затихать, молодой человек спросил:
- Зачем ты это сделала?
Ему не нужно было уточнять, о чем он говорил. Я и так прекрасно понимала: зачем я его спасла.
- Ты знаешь, - тихо ответила я, смотря на наши переплетенные пальцы. Я не была уверена, что могла встретиться с ним взглядом.
Интересно, помнил ли он?
Помнил, что я призналась ему в любви?
Это был момент слабости. Я не знала, что случится дальше. Я даже не была уверена, что сама проснусь на следующий день, что уж говорить о серьезно раненном Гарри. Я просто хотела, чтобы он знал. Чтобы, если что, ему было, за что цепляться.
Если мысль о том, что я его люблю, была для него достаточно веской причиной остаться в живых.
- Потому же, почему и ты, - хлюпнула я, все так же не встречаясь со Стайлсом взглядом.
- Я… не понимаю.
- Ты сдал меня ради любви, - шепотом ответила я. – Потому что ты думал, что это спасет девушку, которую ты любишь. Я… тоже руководствовалась теми же причинами.
Между нами снова повисла тишина.
- Я был идиотом, - сказал Гарри через некоторое время.
Я отрицательно покачала головой.
- Когда речь идет о дорогих нам людях, - я вздохнула. – Мы перестаем думать объективно.
Снова молчание.
- Да, - наконец, выдал Стайлс. – Я не знаю, как я мог поверить в то, что она жива. Я лично видел ее тело.
Я подумала, что могла бы оказаться в такой же ситуации, если бы вела машину недостаточно быстро.
По всему телу пробежала дрожь, и я махнула головой, словно пытаясь отогнать от себя отвратительные мысли. Сейчас все было хорошо. Нет смысла переживать.
- Мне очень жаль, что так вышло, - сказала я, наконец, переводя взгляд на лицо Гарри.
- Это я должен говорить, - слабо улыбнулся молодой человек, когда наши взгляды снова встретились. У меня по всему телу расплылось тепло.
Я не смогла сдержаться, и наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку.
Гарри только подмигнул мне в ответ, а потом сказал:
- Ты в них стреляла, или мне привиделось?
Он спросил это с такой радостью в голосе, даже несмотря на то, что сам был ослаблен, что я покраснела и улыбнулась одновременно.
- Да, - кивнула я. Я не стала уточнять, что одного из наших ночных гостей я, кажется, убила.
- Я тобой горжусь.
Впервые за долгое время я рассмеялась.
Мне разрешили проводить с Гарри столько времени, сколько мне хотелось. Врач сказал, что знакомые и родные лица способствуют выздоровлению.
Я не стала спорить с характеристикой родства, только попыталась скрыть улыбку.
Лиам заверил нас, что все наши со Стайлсом разговоры были абсолютно приватными. Никакой прослушки.
Первый день мы с Гарри просто болтали. Обо всем, но избегая любых криминальных тем.
У меня из ниоткуда вырвалось признание, что я даже скучала по университетскому кампусу. Там было интересно. И легко.
И моей жизни ничего не угрожало, - подумала я, но вслух это говорить не решилась.
- Да, - протянул Стайлс. Его голос восстанавливался. К лицу постепенно возвращался цвет. – Кампус замечательный. Я бы и сам не отказался там выучиться.
- А где учился ты? – спросила я, вспомнив, что никогда не интересовалась.
- О, - Гарри улыбнулся. – Я получил степень бакалавра в области юриспруденции здесь, в Лондоне. Потом я мне предложили поработать в ФБР, потому что они были заинтересованы в талантливых студентах, - он выдержал паузу, чтобы я одобрительно ахнула. Я так и сделала. – Так что магистра я получил в США.
- А ты умный, да? – хихикнула я.
- А что, не похоже?
- Не обижайся, но ты сидел.
- Что за стереотипы? – наигранно возмутился Гарри.
Мне казалось, что все начинало возвращаться на круги своя. Мы словно снова сидели в нашей квартире на диване и просто общались.
За исключением того, что мы были в больнице.
- Был бы умным, - попыталась объяснить я. – Смог бы сбежать.
Мы рассмеялись.
На третий день Гарри уже смог сидеть, и наши разговоры все больше походили на обычное общение. К нам время от времени заглядывал Лиам. Один раз он попросил меня выйти, чтобы он мог поговорить со Стайлсом наедине.
Тогда у меня замерло сердце от испуга, что Пейн передумал, что он сдаст Гарри с потрохами, а ведь мой телохранитель, казалось, снова образумился.
Но все обошлось. О чем бы они ни говорили, когда я вернулась, Гарри был таким же веселым, как и до моего ухода.
В его палате были две койки, и мне разрешили занять вторую, так что я теперь спала на более-менее полноценной постели.
Я часто видела медсестру Мередит, потому что больница была небольшой, и медицинского персонала здесь тоже было немного. Женщина прониклась ко мне какой-то особенной симпатией, так что мне, как и Гарри, постоянно приносили еду. И горячий шоколад.
Она также всегда останавливала меня в коридорах, когда встречала, чтобы узнать, как у меня дела, и все ли у нас было в порядке. Мне казалось, она без слов поняла, что с их новым пациентом меня связывали отнюдь не рабочие отношения.
Как я уже сказала, мы с Гарри больше не поднимали тему произошедшего нападения: мы не обсуждали ту ночь, а агенты ФБР, которыми, казалось, кишела больница, ни во что нас не посвящали. Наверное, мы решили оставить прошлое в прошлом. А ФБР пока что не собирался предпринимать какие-либо действия.
Но вечером четвертого дня, когда мы с Гарри сидели на сдвинутых койках (сдвинула их, конечно же, я, потому что Стайлс пока ходил понемногу, а таскать тяжести ему точно было нельзя), ели ужин и смотрели какой-то сериал на привезенном непонятно откуда Мередит телевизоре, мой телохранитель сказал:
- У тебя мобильник при себе?
Я нахмурилась.
Я совсем забыла о телефоне, потому что в последнее время он мне был совсем не нужен – все, с кем я могла испытывать необходимость связи, находились в непосредственной близости от меня (у меня создавалось впечатление, что ФБР организовало временный штаб в больнице, потому что Пейна я видела постоянно), - так что не смогла ответить на вопрос сразу же.
Я нагнулась к своей прикроватной тумбочке и открыла ее ящик – туда я сложила все вещи, которые у меня были в карманах по приезду в больницу.
И правда, там лежал мой мобильник.
- Да, - кивнула я, помахав гаджетом.
- Странно, что не забрали, - задумчиво протянул Стайлс, уплетая сегодняшние макароны с сыром. – Припрячь его куда-нибудь, и, если что, скажи, что потеряла.
Я нахмурилась. Сердце очень неприятно екнуло.
- Это ты к чему?
Последний раз, когда Гарри «на всякий случай» учил меня стрелять, на нас напали, его ранили, а я, кажется, убила по меньшей мере одного человека. Я все еще не была уверена, что позднее, когда я приду в себя от всех этих сумасшедших приключений, пережитые события не оставят негативный отпечаток на моей психике.
- Не пугайся так, - закатил глаза Стайлс, усмехнувшись. – Вполне вероятно, что вечно тебя в больнице со мной держать не будут. Перевезут на какую-нибудь специальную квартиру, а все средства связи с внешним миром заберут.
Он звучал вполне логично. Мне казалось, что Гарри еще долгое время не будет в состоянии быть моим телохранителем. ФБР нужно было придумывать новый план.
- Если это случится, - продолжил Гарри, ковыряясь вилкой в ужине. – Я не хочу терять с тобой связь. Я хочу знать, что с тобой все в порядке. И знать это от тебя.
У меня замерло сердце. В этот раз самым приятным образом.