― Доброе утро! Как ты после вчерашнего?
Он обеспокоенно вглядывался в мое лицо.
― Ты так жаждала его увидеть… ― Он скорбно поджал губы, так что на подбородке появилась впадинка.
― Вы приказали ему следить за мной.
― Прости! Это всё в целях твоей безопасности.
Я тяжело вздохнула и выжидательно исподлобья смотрела на Фокса. Он расценил это на свой лад, посчитав, что я успокоилась, снова улыбнулся своей рекламной улыбкой и кивнул на стол с едой, приглашая позавтракать.
Я села. Передо мной лежали сэндвичи, пара турецких булок, гранола с кувшином молока и кофе. Аромат напитка на мгновение отвлек меня и расслабил. Рот наполнился слюной и предвкушением вкуса терпкой прожарки зерен.
― Мы изменились… Мы все изменились здесь… ― грустно, даже немного по-старчески, посетовал Фокс, ловко перекладывая себе в тарелку два сэндвича с хрустящей корочкой от гриля.
― Зачем я вам? ― спросила я, сделав глоток из маленькой чашечки.
― Как зачем? ― изумился Фокс. ― Мы об этом твердим с самого начала: чтобы разбудить Императрицу!
Я улыбнулся и замотала головой:
― Нет. Нет! Разбудить Императрицу вам и Терри поможет! Он участвовал в разработке плана.
Фокс на мгновение замер и опасно посмотрел, моя улыбка тут же погасла. Что я ему такого сказала?
― Терри говорит, что он не участвовал в разработке. Что только ты знаешь, как пройти к Императрице. Он был лишь связным.
Это показалось мне странным. Терри не рассказывал тогда, что он знает, но всегда создавалось ощущение, что больше, чем говорит. Чувствовалась уверенность.
Ему не доверяли тайну местоположения Императрицы, или он сам не хотел знать? Или… он не хотел говорить Фоксу?
И тут я зависла. Что-то нелогичное в этом всём было.
В ответ я пожала плечами, откусила сэндвич, чтобы Фокс не смог прочитать выражение моего лица.
― Я не знаю. Я была лишь пешкой в этой кампании.
― Ну уж прям пешкой! ― засмеялся Фокс. ― Не пешки меняют историю!
«Но пешки выигрывают партии…» ― мысленно закончила я фразу и снова сделала глоток кофе.
Затем решила подыграть.
― Я знаю, что должен был быть некий «ключ». Не знаю… То ли это реально ключ от двери, то ли человек, который знает, как пробраться к Императрице. То ли человек, который знает, как разбудить. Версии и слухи.
― А вы как считаете?
Я равнодушно пожала плечами. Фокс смотрел пристально, цепко, всё со своей хитрой полуулыбкой. За счет острых черт, он, правда, напоминал хищного зверька.
― Я не считаю. Я была на войне. Мне сказали делать, и я делала. От меня зависела как моя жизнь, так и жизни монархистов. На догадки и слухи времени не было.
― Вы в дневниках писали, что был план пробудить.
― Был, ― согласилась я. А затем резко, глядя ему в глаза, почти рыча от злости, продолжила, чтобы отстал: ― Сказать солдату могут, что угодно. Я не знаю, насколько это была правда. Мне был приказ: доставить план в Колодези. План был в моей башке. Но я не доставила, так как меня пристрелили. При разработке этой военной операции я не участвовала, поэтому не знаю, что там было на самом деле. Еще раз! Я была выбрана лишь потому, что была знакома с Терри, я была Нимфой и фрейлиной, участвовала в небольшой разведгруппе женского батальона. Всё. На войне ни с кем не цацкаются. Сказали ― делаешь.
Фокс тяжко вздохнул. Он смотрел на меня задумчиво и серьезно, мне стало неуютно. Я старательно продолжила делать вид, что увлечена едой, избегая на него смотреть.
Черт возьми! Голова идет кругом.
Я стала вспоминать то прошлое, которое казалось настолько стертым и забытым. Штаб, развернутый в доме одного богатого торговца. Хозяин в спешке эмигрировал на Восток и бросил дом, оставив его под надзором монархистов. Он был возведен добротно, с системой безопасности. Знаки профессиональных Хранителей-анимагов были тонкой паутинкой впечатаны в стены, поэтому бомбы не попадали в него. «Ингомено каар тю а». Эти слова повторялись в знаках. «Всё сотрется, ты устоишь». Лозунг старого рода Кабер. Терри однажды упоминал, что он один из обедневших потомков этого рода, в отличие от торговца, который просто купил дом. Потом здание вроде бы использовали в начале войны как бомбоубежище и пункт по эвакуации детей из Апостола. Позже, когда вокруг дома остались лишь руины, он продолжил стоять, будто крича, что ему ничего не будет. Здание было постоянной мишенью обстрелов и бомбардировок, но монархисты сделали лазейки в подвалах, ведущие к другим штабам. Выйдешь из дома ― сразу смерть от пули или взрыва, но мы не выходили. Монархисты ловко поставили на выходы сторожевую систему знаков. Итак, сверху шла война, а в подвале кипело дело. Именно там Терри выцепил меня, когда я вернулась с разведки. Он очень боялся за меня, так как меня посылали под Апостол, где Вороны ОВС развернули свой штаб.