Наконец, мы вышли к реке. В лодке сидел парень и ждал нас. По вскрику Нормана, это был тот самый Мартин. Он сразу заметил лицо Кейси, и Норман начал объяснять, извиняясь. Мартин напустился на девушку, обозвав самонадеянной дурой, что больше не будет слушать ее, что, слава Богу, ее не убили.
-- Упокойся! Ей и так досталось! – Рявкнул на него Норман, загораживая собой девчонку. Казалось, что он готов прибить Мартина. Все было понятно по этим троим без слов. Бермудский любовный треугольник. Видно, что Норман был влюблен и чертовски рад Кейси. Ибо эти взгляды по--другому не расшифровать.
Я стояла и слушала речь своего народа, ощущая себя во сне. Сколько раз мне снилось, как я говорю на кешер -- на своем языке! Из прошлой жизни! Я понимала каждое слово и не верила своим ушам. Думала, что никогда больше не услышу.
-- Это Джесс. Она тот самый Ключ к Лабиринту. -- Норман говорил свободно на кешер: каждый звук, все взрывные и дифтонги, с легким акцентом! Я же онемела.
-- Приятно познакомиться. – Слова дались с трудом и звуки заживались. Но то, что я смогла вспомнить и произнести, отдавалось во мне счастьем.
Мы плыли вниз по течению. Я смутно припоминала, что здесь была река. Тринадцать лет назад она была под надзором.
-- Здесь раньше было опасно. – Я снова попробовала сказать на кешер. У меня был жуткий акцент. Выходило невнятно и комкано. Это напомнило, как я, проснувшись в больнице в новом теле, так же говорила: речь понятна, знаешь, как говорить, а на деле -- во рту каша, язык не знал, как ему изогнуться, чтобы точно воспроизвести звук.
Мартин сделал паузу, осознав, что я спросила.
-- Раньше да, посты стояли на каждом километре. А сейчас -- люди здесь редкость. Все стараются забыть, что было, и не возвращаются, где были бои. Пытаются жить дальше.
-- Кто победил? – Задала я главный вопрос.
-- Никто. – Он добавил знак ускорения на лодку и тихо произнес. -- Но монархистов подавили.
Мы молча плыли. Иногда на горизонте за деревьями, росших у берега, попадались, сложенные из камней, столбы – поминальные камни. День был в самом разгаре, но ноябрь не давал нам понять, сколько сейчас времени слишком тяжелое небо, того и гляди пойдет снег.
Мы причалили к видневшемся из далека мостику. Среди деревьев просвечивались каменные дома деревни.
-- Выходим. – Мартин ловко выпрыгнул. Затем накинул веревку на брус мостика, закрепив лодку.
-- Как называется деревня? – Прозвучал голос Нормана, а у меня в голове моментально сформировался ответ, который прозвучал в унисон с Мартином: «Осту». Это было пугающе странно.
Откуда я знала, что эту деревня Осту? Я никогда не была в ней. Я не помню карт, не знаю эти края. Я шла тогда по заведомо заложенной информации в деревню «Колодези».
-- Ты чего замерла? – Меня вернул в реальность голос Мартина, и я поняла, что он протягивает мне руку, чтобы вылезти из лодки.
Осту был из камня. Десяток домов вокруг него, спрятанных на удалении друг от друга. Слышно было как блеяли овцы, где-то вдалеке кудахтали куры. На дороге узором были выложены оберегающие древние камни – на каждой дороге в деревню всегда делали оберег из камней, чтобы враги не вошли. Только в войну не сработало то, что ранее защищало: ведь никто не ждет удара от своего. Мы шли по дороге, проходя один двор за другим. Где-то залаяла собака, почуяв чужаков, но никто не вышел. В некоторых домах уже горел свет, из одного были слышны женские голоса, спорившие друг с другом, но лишь один человек вышел на лай пса и глянул на нас – мужчина пристально посмотрел на нас, но увидев Мартина, сделал приветственный кивок и ушел обратно. Мы дошли до дома с синими ставнями и синей крышей. В окнах с зажжённым светом и тюлевыми занавесками виднелись горшки с геранью и статуэтками котиками. Мартин открыл калитку и пропустил нас вперед себя. Кейси с криком «Лира, мы пришли!» открыла дверь, впустив в синеву густого вечера теплый свет из проема двери и аппетитный запах еды, от которого скрутило живот. Входя в дом, я вздрогнула: у порога стояла большая пустая жестяная гильза от боеголовки, которые Вороны скидывали на деревни. Походу гильза служила подпоркой для двери, чтобы не закрывалась на знак Замка.
Лира была пухлая седая женщина, хозяйка дома и сестра Мартина. Она так обрадовалась, узнав, что мы пришли из другого мира. Вопросы и рассказы за ужином так и сыпались от нее. Она ни разу не ходила в Колодези, но часто видела гостей и слышала рассказы про тот мир от отца и братьев. Она даже принесла показать пару вещей, которые ей дарили братья. Среди всего у нее было достаточно книг: учебники по физики и химии на немецком, английском и французском языках. Лира жаловалась, что она не понимала никогда их, и не могла читать, в отличие от ее братьев. Потом, когда мы готовились ко сну, и Норман с тоской смотрел как уходила Кейси, произнес: