— Я решил взять брошенку себе, — елейный голосок китайца будил в Чонине всё самое чёрное и злое.
«Какого хрена ты стоишь, будто не живая?! Отвечай мне, Хан Раныль!»
— Ты её не получишь.
В наступившем молчании голос Чонин звучал утробно и угрожающе. Он смотрел прямо в глаза Фаня, игнорируя бледную как смерть Раныль. Глядя в наполненные гневом глаза младшего Кима, Фань понял, что нашёл то, что нужно. Его болевая точка — эта школьница.
Улыбнулся ещё шире.
— Правда? Тогда смотри, — Фань повернулся к Раныль, — Раныль, поцелуй меня.
Чонина будто кипятком ошпарило. Затуманенный оборотнем разум человека будет выполнять все его приказы беспрекословно. Раныль заторможено повернула голову к Фаню, смотря недоумённо. Девушка чувствует, что должна это сделать, ведь её попросили, а просьбы надо выполнять. Хан приподнимается на цыпочках, кладёт руки на плечи Фаня и смотрит.
Чонин понимает, что девушка находится под воздействием, делает всё не по своей воле, но отчего-то сдвинуться с места не может.
«Только, блять, пожалуйста, не делай этого. Не заставляй меня ненавидеть себя ещё больше»
Усмешка Фаня становится всё более ощутимее, Раныль приближает своё лицо и уже практически касается кончиком своего носа его.
Чонин, кажется, перестаёт дышать.
Раныль поворачивает голову так, чтобы касаться своей щекой щёку парня, бросает на замершего в неестественной позе Чонина осознанный взгляд и говорит Фаня прямо в ухо.
— Люди — не вещи, — толкает парня от себя и кричит в сторону двери, — Давай!
Как по команде врывается Тэрим, размахивая оторванной веткой дерева для отвода глаз, пока ведьма Ха обрушивает дом. Парни на секунду теряются в происходящем, пользуясь этим Раныль подбегает к Чонину, хватает того за руку и кричит всем:
— Бежим!
Чонин сжимает девичью ладонь крепче и бежит прочь. Раныль всё ещё чувствует слабость, но также ощущает благодарность подруге, которая неизвестно как, но прочно установило в её сознании «мы идём, не бойся, мы тебя вытащим». Сопротивляться влиянию чужих оборотней было нелегко, учитывая их природную одарённость, однако ей удавалось держаться на плаву просто думаю о Чонине и о том, что ему бы не понравилось, если она опять во что-нибудь вляпается.
— Бери Тэрим и беги, — Чонин останавливается и подзывает к себе ведьму, — Не останавливайтесь, просто бегите.
Раныль испуганно смотрит на разлепляющиеся их с Чонином ладони и чувствует себя так, будто может расплакаться в любую секунду.
— А ты? А остальные? — дрожит её голос. Чонин не выглядит ни испуганным, ни сомневающимся, лишь облегчённым. Смотрит на девушку несколько мгновений и притягивает её к себе.
— Это не совсем уместно, но я хотел убить Фаня на месте, когда он приказал тебе… — Чонин прижимается к ней лбом и тяжело дышит. Раныль чувствует недобро играющие желваки парня и крепче жмётся.
— Никогда, слышишь, никогда, — мотает она головой, — Никогда-никогда-никогда, — Раныль шепчет словно в бреду. Чонин напоследок целует её в лоб и отодвигает от себя.
— Поговорим потом. А пока беги и не оглядывайся.
Рука Раныль так и повисает в воздухе, когда Чонин на бегу обращается в оборотня и бежит на помощь к друзьям, что сцепились с китайской стаей.
— Идём, — подхватывает её под руку Тэрим и уносит прочь.
Чонин чувствует, как под мощными лапами сминается сырая земля и как напрягаются все мышцы в теле в предвкушении боя. Молодой волк бросается в гущу, где уже дерутся остальные парни. Без труда находит Фаня, один запах которого вызывал желание выкрутить ему шею.
— Неужели так прикипел к человеку?
— Ты стал слишком болтливым, Фань.
Тот открыто смеется в ответ. Чонин делает большой рывок вперёд, в один прыжок оказываясь рядом, и валит противника на землю. Волки царапают друг друга, вонзая острые клыки в плоть. Стекающая кровь практически не ощущается из-за сильного выброса адреналина. Где-то слышится утробный рык-усмешка Чанёля — вот уж кто любитель мордобоев.
Раныль старается быстрее перебирать ногами в такт шагам подруги и её тётушки. Голова по-прежнему ватная, тут ещё и беспокойство за парней.
Чонин.
Девушка не без боли оборачивается назад, не видя ничего необычного, не считая звуков грохота.
— Раныль, идём, — всё тянет Тэрим. Хан машет перед ней свободной рукой, прося дать отдышаться. Затем набрасывается на подругу с объятиями.
— Я так тебе благодарна, Тэрим, ты даже не представляешь, как. Спасибо, что пришла спасти меня.
Тэрим поначалу не знает, куда деть руки, и просто остаётся стоять столбом.