Старик отвернулся, притворившись, что любуется видом из окна."Здравствуй, отец"...-Здравствуй. - Тень, подсвеченная огнями ночного города колыхнулась, и Саффолк приблизился почти вплотную к запотевшему стеклу.
***
Маргарита Сафонова
Больно. Больно.
Боль не накатывала волнами, чтоб отхлынуть и дать перевести дыхание, но разрывала изнутри без перерыва. Уже кричать не было сил. Только хриплые, тихие стоны сопровождали вдох и выдох. Словно без них невозможно было дышать. Больно. Мама, как же больно.
И страшно. Так страшно от всего, что окружало в это время и от того, что происходило, что не хотелось закрывать глаза, чтобы не пропустить нападения.
А она ждала! Ждала каждую минуту, напряженно следила за людьми, находившимися рядом с ней."Успокойся, все хорошо, расслабься, ну же"...Господи Всеблагой!
Она понимала язык, но не понимала, что с ней все эти люди собираются делать! Все в белом, лица в масках, в руках железки будто в пыточной! Больно.И вместо крика из горла вырвались заученные с детства молитвы.- Заступнице усердная, Господа Мати! К Тебе прибегаю аз, окаянныя и паче всех человек грешнейшая... - Она ухватила за руку склонившуюся над ней женщину. - Вонми гласу моления моего, и вопль мой и стенание услыши!..- Староверка что ли? Из переселенных?
Кто она понимала, где она - вот вопрос.- Дева, Владычица Богородица, паче естества и слова родившая... мама, мамочка!!! Творца и Владыку...Бога и Человека...Больно!!!- Родишь, родишь, куда ж ты денешься, девочка. Все рожают.
Девочка."Девочка моя, радость моя, жемчужина бесценная, моя девочка" дрожащий от страсти голос Чарльза вторил словам этих людей, укачивал, ласкал. Успокаивал.
У девочки сил осталось на последний рывок, на рычание, перешедшее в нескончаемое "Ааааа!!!"- Богатырь-то какой, погляди! Надо же, сама с два вершка, а разродилась богатырем!Она плакала. От физического облегчения, от уходящих болей, от бессилия уже. Плакала не отводя глаз от завернутого в пеленки младенца.
- Чарльз...Чарльз, - Позвала будто услышать мог. - Чарльз Брэн... И захлебнулась в рыданиях.- Ишь ты, как обозвала то, и не немка вроде ж. Карл так Карл, что ж теперь".Карл.
Если всё тщательно рассмотреть и попытаться понять, то можно сойти с ума. Она сосредоточила внимание на младенце, протянула руки к нему, жестами требуя отдать ей. Не отдали, унесли, а ее переложили на носилки с колесиками и откатили в комнату с несколькими лежаками. Палата, кровати, родильный дом, роженицы. Какой-то конец света!Она провалилась в сон. Тяжелый, беспокойный.
-Я заметил, если ты болен, ранен, рассержен или по-другому выбит из привычной колеи, то проваливаешься в прошлое как в освобождение. Ты снова молод, здоров и тебя окружают любящие тебя люди. Я чуть было не утратил благоразумия, стремясь таким образом убегать из настоящего. Но все возвращается, все абсолютно. И от этого еще больнее, поверь.
В тот разговор Чарльз был серьезен как никогда, словно наставлял Марго и предостерегал. - С будущим же все наоборот. Ты на качелях, ты раскачиваешься сам и прыгаешь вперед, а потом, потом, чтобы остановиться, вернуться в исходную точку, тебя отбрасывает назад. И чем слаще видения завтрашнего дня, тем страшнее воспоминания вчерашнего. Я простой человек, - о, здесь Саффолк притворно опустил глаза и пожал плечами. - Я не могу постигнуть сути этого действа. Но, милая моя, чтобы вернуться к тебе, мне вновь и вновь приходится глотать грязь и кровь на бруствере во Франции или хоронить родителей, детей, женщин своей семьи. Чтобы встать на две ноги здесь и сейчас, я должен упасть на колени во вчера. Это плата. Горькая плата.
"Горькая плата".Чем расплатиться придется Марго за счастье произвести на свет сына, она даже боялась представить. То, что ее уже похоронили в 1536году, она и знать и не знала.Как и не знала, что будет с ней здесь, в этом чужом мире.
***
Давай, малыш не должен пострадать, давай соглашайся. Этот мир отвергает тебя, а сын рожден здесь, он часть и этого мира. Чужого для тебя, но у Карла есть шанс, есть шанс, Марго.У тебя так же отняли бы сына и в доме Саффолка, вас разлучили бы сразу. И ты это знаешь.
Разве можно убежать от предназначенного? Ты не знала? Чарльз Брэндон умолчал об этом? А почему?
Давай, сделай что должно, не трусь, не малодушничай! Ты не уйдешь по своей воле, пока не исполнишь своего долга. А твой долг - это лишь спрятать сына подальше от Саффолка, чтоб герцог не нашел. Ты сделала шаг, сделай и второй. Давай!
Всю ночь Маргарита де Бошан металась на узкой железной койке в тяжелых раздумьях.
***