С кривой усмешкой, снисходительной и унижающей, Чарльз Брэндон смотрел на старика, что растерялся от предложенного выбора.Время неумолимо. Карлу никто не рассказал и не показал, что двери и окна всегда были открыты, его никто не лишал свободы. Карл не знал. Годами ломал стены, стирая руки в кровь и задыхаясь в пыли от штукатурки. И не видел выхода.
А мистрис Марина просто подошла, дотронулась до мазков краски на портрете, заговорила, как с живым, с изображением. Простота, она, порой, и есть тот короткий путь к цели.
- Я знаю чего ты хотел всю жизнь. Я даже побуду с тобой некоторое время. Я дам тебе возможность получить желаемое. Только вернуть молодость я не смогу. Я не смог это и для себя. - Саффолк говорил как можно спокойнее и доброжелательнее, но выражение глаз, поза и эта кривая усмешка выдавали его отношение к происходящему.- Ты всегда был не на месте... сын, - слово далось с усилием. - Ты можешь занять своё место. До конца. Сколько тебе отпущено.
Искушение! Ради всего святого, какое искушение! Но почему не в тридцать, сорок лет? Карл Брен зажмурил глаза, предательски повлажневшие. "Всё, что мы получаем от судьбы, имеет привкус горечи".
Он уже собрался ответить, но его опередила Марина.- Я хочу! Я хочу с Вами! Мистрис мешала сейчас. К Карлу Саффолк не испытывал отцовских чувста, но кровь Брэндонов и де Бошанов соединилась в этом амбициозном старике. Марина выполнила свою роль ключа, она больше не была нужна. Но мистрис была так любезна всё это время и так мила, что отгонять её казалось неправильным.
- Конечно, моя милая, конечно Вы будете удостоены чести. Не волнуйтесь, это повредит Вашей красоте. - Карл вытаращил глаза, наблюдая как лесть действует на Маринку, а Саффолк продолжил. - Я зову сына занять моё место. Я могу вернуться, но могу и задержаться здесь.
Про "эффект качелей" при перемещении во времени Чарльз умолчал. Ни к чему. А он расчитывал использовать эффект, чтоб попасть в то время, когда юная Марго металась в новом мире и ещё не отдала сына. Чарльзу здесь были нужны Марго и младенец. А не этот уже старик.
- Я приду завтра. У тебя...хм, сын, есть время подумать.Герцог встал, поправил массивную цепь на груди, коротко, но галантно, поклонился в сторону Карла. Сделал шаг к Марине Сергеевне и взяв её руку в свою, прикоснулся губами к кончикам пальцев. Не отводя взгляда от глаз Марины.
Комната опустела. Карл и Марина молчали, потрясённые и событием и словами.
Марина очнулась быстрее и начала шебетать, всплескивая руками и хихикая. Она уже представила себя благородной дамой, в шелках и бархате, прохаживающейся по собственному замку и отдающей приказания слугам.
- Заткнись! Заткнись, дурочка! - Карл Вильямович не выдержал такого потока благоглупостей и сорвался на визг. - Заткнись!Перевел дыхание, смутился, прошелся по комнате и навис над осевшей от неожиданности девушкой.
- Прости меня, старого дурака, Марина, прости. Я втянул тебя во всё это, вовсе не желая разрушить твою жизнь, твои мечты и желания. Мне думалось, что ты увлечешься, как и я, экспериментами и возможностями, но не амурностями. Я не учел, что ты юна и наивна.
- То, что предложил герцог, - это ведь...Карл не дал договорить ей.- Это смерть, Мариночка, смерть. Он заберет не только наше время, но и наши жизни!Как? Как обьяснить девочке то, что Карл Брен понял сам только сейчас? Да и надо ли?Надо!
Кто ты есть, Марина сама по себе и чьё место ты размечталась занять в далёком прошлом? Что ты умеешь и можешь, девочка? Кем ты будешь для людей шестнадцатого века по факту?
Мистрис! Мистрис Марина! Неужели ты так и не додумалась хотя бы погуглить, что означает это обращение? Каким бы голосом и с какой бы интонацией это не произносил герцог, мистрис - это простолюдинка в услужении, сервус, вещь, никто. Марина! Наивная дурочка!
Саффолк рассказал, что Марго де Бошан была фрейлиной и имела почётную должность при дворе. Что? Да, да. Подавать домашние тапки королеве. Дворянка! Тебе, девочка, не доверят не то что тапки аристократов, но даже ночной горшок. Дерьмо за свиньями убирать на заднем дворе, в глаза не видя ничего чище хлева и никого благороднее прислуги с кухни - вот это возможно.
Что там у тебя, Марина Сергеевна? Крашеные локоны, нарощенные реснички, ноготки накладные? И куда ты с этим? В подвал Инквизиции?
Карла несло, он повышал голос, хватал девушку за подбородок и разворачивал на себя.Слушай, слушай! Ты бесполезность не первой молодости, Марина. В двадцать пять там на тебя не позарится даже конюх!