– Что тебе нужно? – исступленно закричал осипшим голосом парень.
Наемник отстал на несколько шагов, а затем и вовсе вернулся к напарнику. Разницын медленно ступал к Марку, прерывая частое тяжелое дыхание кашлем. Внушительный шприц с ярко-желтой жидкостью обманчиво мирно покоился в его ладони.
– Условие договора с «X.ronos». Оно изменилось. Избавиться от оппозиции было непросто, а теперь им нужен ты.
Парень быстро пробежался взглядом по обстановке, лихорадочно выискивая пути отступления. Разницын уже не был похож на самоуверенного дельца, встретившего (или скорее похитившего) Марка в начале знакомства. Сейчас он напоминал человека, охваченного припадком. Резкие беспорядочные жесты, маниакальный блеск глаз, срывающийся в безумные нотки голос. К нему страшно было подходить, иррациональный ужас перед бешенным животным смешивался с закономерным желанием выжить. Можно было бы потягаться с мужчиной силами, уповая на адреналиновый раж, но сильное головокружение превращало каждый шаг в прогулку по палубе во время шторма. А наемники вмешиваться пока не собирались. Марк отметил, как те неспешно перебираются в салон автомобиля, сглотнул подкатившую к горлу тошноту и произнес:
– Анны же нет в контракте, да? Отпусти ее, пускай уйдет. Разберемся вдвоем.
– А ты интересный человек, Марк, – Антон схватил парня за грудки и с силой швырнул на стену. – Как ты мог понять, кому доверять, а кому нет? Эта девчонка – твоя женушка – та ещё дрянь. Ты же знаешь, что она передала тебя!
Разницын с размаху ударил Марка по лицу и тут же сам взвыл от боли. Суставы на руке поплыли, как мягкий пластилин, из треснувшей кожи сочилась мутная бесцветная жидкость. Парень сполз на пол, не в силах удержаться на ногах. По подбородку стекала горячая кровь, но боли отчего-то не было.
– Ты все равно проиграешь. Невнятно проговорил он.
– Что? – Антон остановился. Кожа на его лице была изодрана в клочья. Он сжимал в здоровой руке шприц, но бить не торопился.
– Ты и «X.ronos». Вся система. Вы нежизнеспособны, вы – всего лишь люди. Такие же, как и тысячи других зомбированных рабов. Жадные, мелочные и глупые.
– Так ты бунтарь… борец за правду. – Антон расхохотался и нанес новый удар. Неумелый, смазанный, причиняющий боль обоим мужчинам.
– А я люблю систему, – отдышавшись, доверительно сказал Разницын. – Все мы ее детали. Мы живем внутри нее, кормимся ею, спим, размножаемся, покупаем. Этого не остановить. Мы сами придумали некое зло и добро, чтобы развлечься перед примеркой в магазине. Наказания, оппозиция, злая корпорация сшиты все из одного материала!
Антон говорил яростно, вдохновенно, как оратор с трибуны, он верил в свои слова, был влюблен в них! Он снова рванул кожу на щеке, разрывая кусок плоти, обнажая челюстную мышцу.
– Борцам за свободу позволили существовать, пока они только росли. Их безобидные диверсии являлись частью алгоритма. Бунт, расстрел, погром в конспиративной квартире. Это столько раз уже случалось, это запланировано, Марк. Снова и снова, повторение за повторением. Ничего не изменится, система идеальна. Она дает все, чего мы пожелаем. Даже иллюзию борьбы.
Парень плюнул алой слюной Антону под ноги. Вот, что он думает о высокопарных речах! Высокие цели его мало интересовали до той поры, пока загоревшийся идейной борьбой Амо не оказался под паровым катком безликой системы. Системы, которую так рьяно защищал Разницын.
– По-прежнему считаешь, что я не прав? Но я же выбираю сильную сторону. Того, кто победит. «X.ronos» выполнит любое желание. Каждый это знает. Мы это принимаем. Мы это любим!
– Вы просто жрете дерьмо в красивой упаковке.
– А что в этом плохого? Мне, например, нужно новое тело. Этот древний кусок плоти невозможно заменить частями, все разлагается. Зуд в челюсти меня с ума сводит! «X.ronos» могут это исправить.
Антон зубами сорвал защитный колпачок с иглы. Но удар нанести не успел, Марк перехватил его за локоть и саданул локтем по ребрам. Завязалась драка. Парень врага не жалел. Поднявшаяся из глубин электронной души злость прорвала последнюю нить самообладания. Марк не просто защищался, он старался попасть по открытым ранам. Разницын взвыл от бессильного бешенства, из вывернутой кисти выпал опасный шприц. Ударил в ответ, повалил парня на пол.
Марк захрипел, упал, задыхаясь, на колени, скользящий выпад в висок опрокинул его навзничь. Антон вскричал, взмахнул рукой, разбрызгивая по сторонам куски расщепленной плоти. Парень этого не видел. Как сквозь плотное одеяло, он прорвался из нокаута в реальность, потянулся по наитию к спасательному жалу, откатившемуся совсем недалеко. И как только пальцы его сомкнулись вокруг шприца, Марк не мешкая всадил иглу в ступню Разницына прямо сквозь ботинок.