Мы въезжаем в тоннель. Стены на такой скорости выглядят гладкими и мягкими словно перина, что так сладко манит пришедшего после рабочего дня клерка среднего звена. Ровное мерцание фонарей, убаюкивающий шум ветра за окном. Мой водитель, тот самый мальчик, улыбнувшись смотрел перед собой, сжимая в руках некое подобие руля. - Не волнуйся, я знаю что делать! Главное держись покрепче, дальше будет трясти. Тоннель плавно свернул налево и дорога, что связывала мир, что я называл Домом и Отелем в котором был гостем, вывела нашу колесницу на открытую местность. - Меня зовут Гед, когда захочешь вернуться, просто вспомни мое имя и я заберу тебя обратно. Интересно кто о тебе вспоминает? - не унимался мальчишка, словно надоедливый таксист с вопросами. Я не знал что на это ответить, ведь каждое из всплывающих имен было менее и менее вероятное. Напарник? - нет, он то уж точно понимает, что работая с наркотиками терять людей это в порядке вещей. Стоит ли запоминать имена тех, кто становиться на место предыдущего? Постоянные клиенты? - тоже маловероятно, возможно они удивились новому лицу, но вопросов не задают. Без звезд и оценок обслуживания справлялись и на том спасибо. Мать, отец и прочие старались забыть о его существовании с момента первых криков Яна в роддоме. Но раз дорога есть, значит есть и живое существо, что тоскует по его утрате. Мир побледнел, словно плотная ткань окутала звезду и морок покрывалом лежал по всей видимой части улицы. "Наконец-то тень", - пронеслась мысль в голове, а на лице взыграла улыбка. - Краткий экскурс в мир живых, - снова заговорил мой спутник, - ничего не трогай, а лучше вообще избегай контакта с живыми и неживыми объектами. Не стой рядом с мороком слишком долго, не позволяй ему прикасаться к тебе. И последнее, помогая живущим не забывай о первых двух правилах. - изрек правила Автомобиль остановился перед аккуратным домом на окраине города, в окнах горел свет. На теневой стороне жизни скрытой от посторонних глаз день и ночь сливались воедино и определить время суток было возможно только по светилу, что проплывало по небосводу в окружении звезд и облаков. Человек, что помнил обо мне, находился на втором этаже, белое сияние окружало подоконник и оконную раму. Я не знал, открывая дверь в теневом мире открывается ли она в мире живых поэтому по привычке осмотрелся и прислушался. Тишина и лишь приглушенный вой ветра напоминал о том, что вокруг есть подобие звуков, но здесь часть из них поглощал морок. Дверь была заперта. Засунув руку во внутренний карман куртки я с досадой обнаружил, что набор отмычек остался в старой куртке. Ничего не поделаешь, будем импровизировать. Крылья материализовались за спиной и я с силой взмахнул ими. Меня подбросило в воздух на несколько метров, и зацепившись за край крыши забрался на козырек, что укрывал входную дверь от дождя и создавал приятную прохладную тень в жаркий солнечный день. Боль, что волной прошла от перьев до кончиков пальцев заставила руки и ноги обмякнуть и только чудо удержало меня на покорившейся с таким трудом высоте. Медленно переступая с ноги на ногу и аккуратно проводя крылом около морока, что неохотно расползался в тень я добрался до окна. Комната была небольшой, и нужно отметить со вкусом оформлена, гирлянда нежным цветом покрывала часть стены и потолка, на полках деревянного шкафа стояли разные книги, на одной из стен висела картина. Мир теней был вязок, словно смола, и каждое действие видимого мира заставляли его вибрировать. Как камень брошенный в воду создает круги на воде, так и биение сердца спящей девочки с каре заставляло мир теней содрогаться. Холодок пробежал по моему телу. Мышцы, сократились, а глаза увеличились, словно к ним поднесли две огромные лупы. Убийца думает о жертве. Улыбка демона, что превратил в фарш крылья, короткие волосы, острое лезвие и я снова чувствовал как пищевод наполняет кровь. Она спала. Я чувствовал это, знал, что она меня не видит. Минутный страх перед ней прошел, на смену пришли другие, не менее презираемые при жизни эмоции. Ненависть, жажда мести, чувство справедливости, вот что заполнило пустоту образованную страхом. Страх, подобно Моисею, что заставил море расступиться перед ним и египетским народом, отодвинул в сторону все. Я открыл окно, оказалось, что навыки полученные при жизни, отлично помогают, ведь физическое ощущение мира не пропала, а перешло на абсолютно новый уровень. Вот она, сладко дремлет,, лежит передо мной, не знаю какой сон она видела, хороший или плохой, но по бегающим глазам через закрытые веки было понятно, что сейчас кульминация. Сон заканчивался, а я стоял перед кроватью и не знал, что сделать. В голове возникали идеи, одна хуже другой. Ребенок и не подозревал, на что способен человек стоящий около её ног. Морок окружал тело ребенка, я махнул крылом. Одеяло без каких-либо усилий разошлось, часть рукава окрасилось в цвет лепестка розы, что опал от бутона и теперь лежал - погибал на солнцепеке. Девочка застонала, открыла глаза. Теперь в этой комнате находилось уже двое охваченных паникой. Девочка, что взвизгнула, как только заметила аккуратный хирургический разрез на своем запястье и я. Темная кровь лилась на постель. Она кричала. Ее голос резонировал с плотным миром теней, сердце билось настолько быстро, что любой его должен был слышать на расстоянии нескольких сотен метров. План мести рушился даже и не успев начаться. Передо мной была не кровожадная убийца, а маленькая девочка, мирно спящая, а теперь медленно умирающая. Морок накинулся на открытую рану. Подойдя к ней я сложил крылья кольцом и выжигая светом тьму, взял ее в импровизированный щит. Ранка была не серьезной, но достаточной, чтобы сильно перепугать родителей и ее обладателя. Крепко взяв девочку за руку ниже локтя сжал, что был сил, а свободной рукой накинул одеяло на рану. - Держи! - шепнул ей на ухо Эффект был лучше, чем я ожидал. Лицо девочки по тону сравнялось с рукой в которую перестала поступать кровь, а маленькие пальчики с силой прижали одеяло к открытой ране. - Скоро увидимся!- почему то сказал я, и отпустив руку, вышел в открытую дверь комнаты. Только спускаясь по лестнице пришло осознание комичности фразы и шока в котором оставил человека. Половицы слегка поскрипывали под ногами. "Да где же ее родители?" В кресле спал коренастый мужчина сорока лет, видимо отец жертвы обстоятельств. Не церемонясь, подойдя я с силой потянул его за ногу. Либо я переоценил вес спавшего, либо сил