h
И все это только потому, что Управление по делам молодежи обязалось выплачивать за меня деньги. Для секты я — «экономический фак-
тор», поэтому выздороветь мне позволят только к 2003 году!
Мне удастся уйти, это только вопрос времени. В техникуме на меня сваливается одна напасть за другой. На уроке права училка, которая по четвергам обычно болеет, сорок пять минут объясняла параграф о карманных деньгах (параграф но Гражданского кодекса), который интересовал меня ровно до тех пор, пока не стало ясно, что я не в состоянии ликвидировать прореху в собственном кармане.
На нашем учителе немецкого сегодня свитер, OrfcU по цвету напоминающий банан, на рукаве наклейка, какие обычно бывают на бананах. До сих пор наш немец казался мне наиболее симпатичным из всех, но теперь и он сброшен с пьедестала. Как известно, бананы выводят меня из себя, мутирующий в банан учитель немецкого — это уж слишком!
На пятом уроке была экономика, меня спросили, а я не смогла четко назвать формулу «затраты на управление и сбыт». Было очень неприятно. А математичке, этой любительнице аспирина, доставляет колоссальное удовольствие выводить меня из себя, и для полного счастья она вызвала меня к доске. Ужас! Я, само собой разумеется, вообще ничего не знала, и если бы Том, Ральф и Тоби не пришли мне на помощь, подбросив шпаргалку,
то я бы и по математике получила оценку, которая полностью бы соответствовала концепции о моей неполноценности, сторонниками которой являются Рафаэль и Керстин.
Но я очень старалась, ловко списывая со шпаргалки и навострив уши в сторону класса, и получила четверку. Как мне нравятся такие дни, как сегодняшний!
По дороге домой, сидя в автобусе, я начала строить планы переезда. К счастью, у девочки из моего класса по имени Вивиль оказался с собой горячий чай без сахара. «Кофейные беседы» _ с девчонками в автобусе поднимают настроение, Oft I не важно, что в обычной жизни эти девушки очень скучны.
Четверг, 16 ноября 2000
По мнению Рафаэля, рано или поздно я окажусь под забором в полном дерьме. Сегодня он еще раз объяснил мне это на групповой беседе. Мой тест на наркотики, естественно, положительный. Другого я и не ожидала. К тому же на индивидуальной терапии я рассказала Рафаэлю про сон, в котором я находилась в раскачивающейся банке и все время звала на помощь. Он в очередной раз констатировал нарушение сексуальных
отношений. Он сказал, что эта ситуация напоминает ему об одной шлюхе, которую он когда-то лечил. То есть он откровенно дал понять мне, что я становлюсь шлюхой. Я возразила, и он меня прогнал, снова угрожая, что отошлет меня в клинику. Да еще и навязал дополнительный сеанс на субботу.
Естественно, в субботу ровно в три я появилась у него в кабинете. Я снова высасывала из пальца какую-то психологическую ересь — сочиняла правдоподобные истории — и действительно сумела убедить Рафаэля, что готова снова взять 342 свою жизнь под контроль. Я послушно признала свою вину и соглашалась со всеми его упреками.
Но, покинув его кабинет, я почувствовала, как ярость поднимается из живота в голову, чтобы превратиться там в огромный сгусток гнева, который в конце концов вышел из меня в виде текущих по щекам «агрессивных слез». По дороге на электричку я выла как собачонка, обрывала листья с бедных кустов, растущих вдоль дороги, а через три шага вышвыривала эти листья на землю; я чуть не сломала мизинец на ноге, а потом едва не бросилась под чей-то велосипед, несущийся мимо на большой скорости. И все это от злости на Рафаэля и всю их компанию. Пока я тридцать три минуты ждала на холоде электричку, я окончательно и бесповоротно решила позвонить в Управление по делам молодежи.