— Понял-принял! — весело выдал я и сделав шаг внутрь помещения, добавил. — Партия сказала надо, комсомол ответил, есть!
Опустившись на колени я засунул руку в бельё, чтобы ухватить и достать эти самые наборы. Но как только мои пальцы погрузились в ткань я ощутил влагу. Да они не только постиранные, они еще влажные!
— Спасибо вам большое. — добавила проводница авансом.
— Да не за что, сейчас вытащу. Кто их туда так затрамбовал⁈ — выдохнул я, когда с первого раза не получилось.
— Это Зина уложила, у неё сил как у троих мужиков. — пояснила моя собеседница.
А вот это обидно. Спортсмен в прошлом, почти разрядник, теперь не могу справится с постельным бельём, пускай и влажным. Я уперся в стеллаж плечом, вдохнув, я резко потянул на себя и набор уложенный в наволочку выскочил из спрессованной стопке, вместе с еще пятью такими же. Но так много было не нужно, поэтому остальные два я вернул обратно.
— Пожалуйста! — выпрямившись, я протянул ей все три комплекта.
Она взяла его сразу же, но видя что я не отпуская подняла на меня глаза, медленно процедив.
— Спасибо! У меня не получилось бы.
— Не за что. — снова повторил я и улыбнулся, — Кстати, раз уж я вам помог, можно узнать ваше имя?
— Оля, — выдохнула она и потянув сверток на себя.
— Оля… — протянул я. — А я Саша. Приятно познакомиться. Можно на «ты».
— Александр, дай еще два снизу, если не сложно. — пользуясь случаем, попросила она.
— Легко. — выдал я доставая еще два влажных свёртка, которые до этого, сам туда же и определил.
Ольга приняла их и уже собиралась идти куда-то направо остановилась посмотрев на меня.
— Вы что-то от меня хотели?
— Да, чая пару стаканов и пирожков, с чем-нибудь.
— Пирожки без всего мы пока не продаём. — она улыбнулась, своей же шутке, — Слушай, а ты из тех спортсменов, да?
— Да, да, — кивнул я.
Она снова смерила меня взглядом, в нём читалось разочарование. Точно мне же тут шестнадцать, а в советское время помнится до 18 было — ни-ни. Да и кроме того, что она может видеть сейчас, парня моложе её в грязной одежде? А я вообще зубы когда чистил?
— Пирожков с луком и яйцом сколько вам? — перейдя вновь на «вы», холодно-нейтральным тоном спросила она.
— Четыре и пару чая. — выдал я понимая, что произошло.
— Шестьдесят копеек положи на столик, я всё сейчас принесу. — произнесла она, а в её глазах читалось, «классным парнем вырастет, если за ум возьмётся.»
Запустив руку в карман с деньгами я провожал взглядом фигуристую Ольгу, ловя себя на мысли, что несмотря на холод её последних реплик, она мне нравится. А что? Пускай мне и шестнадцать, или семнадцать? Черт, да я про себя ничего не знаю. Ладно, это исправим. Ей естественно, конечно чуть побольше! Эх Советский Союз, Советский Союз, все тогда было иначе.
Грустно вздохнув, я посмотрел на свою не очень чистую рубаху и спортивные штаны. Не дотягиваешь ты Саша до уровня советской девушки, комсомолки и просто красавицы. Мятый рубль снова увидел свет и лёг на столик куда указала Ольга, для пущей уверенности я даже прижал его пустым подстаканником.
За окном бежали деревья, столбы, мерно стучали колёса, а я возвращался назад, к своему месту, мимо бухающих мужичков, мимо Ольги выдающей белье только что вошедшим в полу купе семейным пассажирам, мимо сержантов, все так же сидящих с недовольными рожами. Ловя на себе недобрые взгляды вояк, я не обратил на них никакого внимания и молча зашёл вернулся туда, откуда началось мое путешествие по СССР.
— О, Сашка! Присоединяйся. Мы тут с Иваном Петровичем кроссворд разгадываем. — воодушевлённо произнёс он.
— Угу. — сообщил я и сел на кушетку, бросив взгляд на мужичка, лежащего над местом Гены. Черт возьми, ранее я не обратил на него никакого внимания. Наверное, сосед сверху просто спал, не подавая признаков храпа.
Кругленький мужчина неопределённого возраста в майке из-под которой пробивалась седая шерсть, был укрыт клетчатым одеялом по пояс.
— Зарплата похитителя, пять букв по горизонтали. — донеслось сверху.
— Выкуп. — выдохнул я облокачиваюсь на спинку полки.
— Подходит. То, что не брал Верещагин, четыре буквы по вертикали?
— Кто такой Верещагин? — спросил Гена.
— Мзда. — проговорил Иван Петрович. — Это персонаж из Белого Солнца пустыни.
— Которому за державу обидно… — улыбнувшись, добавил я. При этом поймал себя на мысли, что мне вдруг стало как-то легко и любопытно — а как же так получилось, что я не умер, а переродился в чужом теле, в Советском Союзе восемьдесят третьего года?