Когда я уже немного подросла, папин бизнес пошел в гору. И мы уже редко просто гуляли здесь. Обычно мы все вместе ездили на море, на разные базы отдыха. Но вот эти детские впечатления от простых, казалось бы, радостей остались в моей памяти навсегда. И они бесценны.
Помимо детей с родителями по набережной бродили парочки разных возрастов. Были и подростки, подшучивающие друг на друга и целующиеся каждую минуту. Были и пожилые люди, поддерживающие друг другу под руку. Я тут же подумала, что и мои мама и папа, если бы дожили до таких лет, тоже выглядели бы влюбленными старичками. Но у них такого уже никогда не будет.
Были и спортсмены. Кто на велосипеде, кто на самокате, кто просто бегал. Я тоже люблю кататься на велосипеде, весь город могу объехать. Точнее, любила. Сейчас мне сложно понять, что мне нравится.
Один из таких спортсменов бежал прямо в мою сторону. В бейсболке, в наушниках, ничем не примечательный человек.
Он приближался, а я подумала, что, видимо, он так ушел в себя, что никого не видит, потому что он бежал прямо на меня. Я сделала шаг в сторону, чтобы его пропустить, и тут же почувствовала резкую боль в боку. Я помню, что подумала, что у меня инфаркт или что-то вроде того. А потом я увидела кровь на своей руке, которую неосознанно приложила к боку, и начала терять сознание.
Уже затуманенным разумом я заметила, что ко мне рванули люди, а потом свет резко потух.
Глава 21
Как же хочется пить… Я попробовала открыть глаза, но они, словно, были залиты свинцом. Я слышала какие-то голоса, но как будто очень далеко.
В итоге, я перестала бороться с собой, и снова отключилась.
В следующий раз пробуждение оказалось более явным. И первое, что я почувствовала — сильную боль где-то в боку. Я неосознанно приложила туда руку, и лишь потом открыла глаза.
Определенно, я в больнице. Перепутать довольно сложно. Как я тут оказалась, я не помнила. Как и не понимала, почему мне так больно.
И только я начала немного паниковать, как в палату вошел врач.
— Здравствуйте, Юлия, рад, что вы очнулись, — проговорил он.
Так, в палате я одна, значит, положили по платной страховке. Да и врач слишком приветлив для бесплатного лечения. И это хорошо, лишний стресс мне не нужен. Спасибо отцу, который оформил все.
Память медленно ко мне возвращалась. Я вспомнила, что гуляла по улице, а потом… Потом я здесь.
— Что случилось? — пересохшими губами спросила я.
— На вас напали, ножевое ранение. К счастью, важные органы не задеты, прошло по касательной. Вы везунчик!
Я эту фразу слышу уже второй раз. Первый — когда моих родителей убили. Мне тогда в полиции сказали, что я везучая, потому что выжила. А теперь еще это…
— Кто на меня напал? Его нашли? — спросила я.
— Об этом вам скажет полиция. Как вы себя чувствуете?
— Так, словно меня убить хотели, — невесело пошутила я.
Врач хмыкнул, что-то записывая. Потом он меня пощупал, что-то посмотрел по приборам и, пожелав скорейшего выздоровления, удалился.
Через минут десять пришла медсестра, принесла воды и какой-то суп. Я с удовольствием попила, и стала ее пытать на предмет того, когда меня выпишут. Но мне опять же ничего толком не сказали.
Видимо, я была слишком слаба. Потому что, пообедав (или поужинав), я снова отключилась.
В следующий раз я проснулась, когда ко мне пришли из полиции. Следователь мне был знаком, а вот второго полицейского я видела впервые.
— Как ваше состояние? — хмуро спросил тот же следователь, что вел дело об убийстве моих родителей.
— Не знаю, — честно ответила я. — Болит все. И сильная слабость.
— Я вам сочувствую. Юля, вы видели нападавшего?
Я напрягла память. Вот я иду по набережной, рассматриваю людей. Вижу человека, который бежит прямо на меня. А потом боль…
— Это был мужчина, — проговорила я. — В бейсболке, кажется, черной. Или какой-то темной. Футболка то ли синяя, то ли зеленая… Простите, больше ничего не помню, — скуксилась я.
— А лицо? Вы запомнили его лицо? Сможете составить фоторобот?
Я покачала головой.
— У него бейсболка закрывала глаза. Да и у меня очень плохая память на лица. И не всматривалась я…
— Что случилось? Можете рассказать, что вы делали до момента нападения? — продолжал допрашивать меня следователь.
Я бы с большим удовольствием легла бы обратно спать. Но понимала, что мне самой это необходимо.