— Тим, — просипела я, неловко оглядываясь через плечо. — Ты тут?
— Тут, тут, — прохрипел в ответ друг, — вот только, хотелось бы понять, «тут» — это где?
Я молча встала. Сперва на колени, после выпрямилась, держась рукой за ушибленную ногу, и огляделась. Вокруг нас, повсюду, куда хватало глаз, простиралась снежная равнина. Снег ровным, нетронутым ковром, устилал землю, отражая солнечные лучи, изредка пробивавшиеся сквозь разрывы в тяжелых зимних темно-серых тучах, навевавших гнетущую, давящую тоску. По заснеженному пустырю гулял холодный ветер, периодически срывавшийся на резкие порывы, поднимая в воздух частички снега и швыряя жменю острых снежинок нам прямо в лицо.
— Я не знаю, — пришлось признать мне. — Я не знаю, что это за место.
— Что вообще произошло? — прихрамывая на одну ногу и держась за плечо, ко мне подошел Тим.
— Переход, — произнесла я тихо, хоть и понимая, что другу мой ответ не понравится.
Так и произошло.
— Какой переход? — рассерженно рявкнул он. — Мы стояли у меня на кухне, началось землетрясение, а после ты меня схватила, и мы побежали! Я не успел сориентироваться, потому что яркий свет ослепил меня, а когда вновь открыл глаза, мы уже валялись в снегу! Погоди, это что, сон? Это все мне снится, да? И ты тоже снишься!
— Слишком реалистичный сон, тебе не кажется? — скривилась я.
— А у тебя есть другие разумные объяснения? — вспылил друг, обхватывая себя за плечи и ежась на пронизывающем ветру. Я хотя бы была в платье, а на Тиме имелась всего лишь тонкая футболка.
— Нам нельзя стоять на месте, — нужно было принять хотя бы какое-то решение. — Мы так замерзнем.
— И что ты предлагаешь? — огрызнулся друг.
Еще раз оглядевшись по сторонам, я заметила черную полосу практически у самого горизонта. Приложила пальцы к глазам, напрягая зрение и уже через секунду радостно подпрыгнула.
— Там! Смотри, к востоку от нас! Кажется, там начинается лес! Нужно идти туда!
— Зачем? Думаешь, в лесу нам станет теплее?
— Нам станет теплее во время движения, — авторитетно заявила я. — По крайней мере, мы хотя бы чуть-чуть согреемся. Кроме того, в лесу мы сможем укрыться от ветра. А еще, возможно, мы найдем там что-то вроде сторожки или избушки. Я один раз уже нашла… Правда, тогда кончилось все не очень хорошо.
— Нет, это точно сон, — покачал головой Тим, но я, не слушая его ворчание, уже шагала в сторону леса. — Подожди меня!
Тим быстро нагнал меня и зашагал рядом, внимательно глядя себе под ноги и периодически вздрагивая от ветра. Лицо его стало бледным, как полотно, а губы приобрели нехороший бирюзовый оттенок.
Мне стало его так жалко.
— Давай, я оторву тебе кусок моего платья, хотя бы на плечи накинешь, — предложила я и тут же начала рвать свой подол. Но друг так зло глянул на меня, что я тут же оставила платье в покое.
— Ты за кого меня принимаешь? Думаешь, я позволю тебе с голыми ногами разгуливать по снегу? Нет! И не надо глядеть на меня такими большими глазами. Тем более, что кусок твоего платье все равно на меня не налезет.
— Но оно теплое, — начала оправдываться я. И это действительно было правдой. Не знаю, из чего был пошит колдовской наряд, но особого холода я не испытывала, несмотря на то, что ткань платья имела мало общего с зимним пуховиком.
— Уймись, — приказал Тим.
— Это я виновата, — покаянно простонала я, едва не плача. — Я притащила тебя сюда.
— Притащила? — переспросил друг, останавливаясь. — Что это значит?
Я закусила губу, переступила с ноги на ногу, чувствуя, как от холода и попавшего в школьные туфли снега стремительно немеют ноги и напомнила:
— Нам надо идти. Я не знаю, что это за мир, но опыт подсказывает, что лучше не стоять на открытой местности.
Тим молча выгнул бровь и сложил руки на груди, всем своим видом демонстрируя намерение оставаться на месте до тех пор, пока ему не будут даны ответы на все его вопросы.
— Я расскажу, — пришлось сдаться мне. — Расскажу все, что знаю.
Тим сдержанно кивнул, и мы продолжили путь.
— В тот день, когда я пропала…
Рассказ занял много времени. Я, как и обещала, не утаила ничего, постаравшись упомянуть все даже мало-мальски значимые детали. Друг слушал внимательно, не перебивая и не задавая вопросы, позволяя мне говорить и говорить. Замолчала я в тот момент, когда на фоне тусклого неба уже четко вырисовались очертания леса. Это действительно был лес, я не ошиблась. Темный, густой лес, который напоминал черное пятно на белом альбомном листе. В отличие от окружающей его безлюдной долины, укутанной снегом, лес словно был защищен от осадков. На ветках деревьев не было ни единой белой пригоршни, а на земле росла трава. Серо-зеленая, местами пожухлая, но трава, которую не прятали сугробы.