Небо расколола молния, и следующим всадником гнева богов стал ливень. Ледяной, коей бывает та сторона жизни — смерть. Последний отблеск света солнца померк — его накрыли своей злобой тучи, нависающие настолько низко к земле, что, казалось, их можно было проткнуть мечом, если прыгнуть. Застучали по доспехам остервенелые капли, пробороздили тело током.
Снова режущий барабанные перепонки животный рык — смесь убийственной мощи и человеческого ужаса. Слабый блеск золотой чешуи промчался сквозь тучи под симфонию грома, рычания и свиста ветра, словно то было грядущей панихидой для умерших воинов Цереона.
Пока Влад ослабленно свесил клинок, преисполненный тяжких дум, Лука с понимающей улыбкой ушел, накинув капюшон на длинные серебряные волосы.
— Он бросил тебя? — удивленно воскликнула Галатея.
— Да, но на то повлияли мои высказывания. Я не должен был судить одного за действия других. Я считал Луку убийцей, но как позже выяснилось — он был чистым, если вообще можно так сказать о его.. природе.
— О чем ты тогда думал? Дракон мог убить, пока ты размышлял о вечности и сомневался в непорочности.
— Сначала о том, что я ничем не отличаюсь от тех, кого презираю. Это стало ударом по моему достоинству, я разочаровался в себе, в том, что считал истинно верным и правильным. Знаешь, — Влад как-то машинально прикрыл плечи Галатеи одеялом, — в тот момент я переосмыслил все.
— А что такого ты сделал? Я не понимаю твоих угрызений совести прямо на поле боя.
Влад нахмурил брови, открыл было рот, чтобы рассказать, но в конце решил проигнорировать вопрос и сухо продолжить:
— А потом я понял, что дракон уже близко, и я.. испугался. Просто поймал паралич и не мог поднять голову, не то что меч.
— А твои бойцы?
— Ну а потом дракон приземлился, да и парни примчались. Трой меня в чувство привел, мы драться начали. Этот ящер летающий в меня чем-то брызнул, я силы терять начал..
Влад стремительно начал терять чувство равновесия, все вокруг потеряло очертания, и герцог завалился ниц; остались лишь возгласы воинов, лязг металла и рык дракона. Пахло так же злачно: мертвой рыбой, серой, но добавились еще и ароматы, не чувствовашиеся доселе — приятный запах мокрой кожи доспехов, запах той сочной листвы неподалеку, тоненький аромат ромашек и свежесть, подаренная дождем.
— Если бы я мог видеть небо, я бы счастлив был и умереть сейчас, — прежде, чем мысли окончательно спутались в единую неразборчивую массу, подумал Влад.
Проснулся он в хижине. Ветхой, совершенно прискорбно выглядящей. На стенах из тлеющих бревен сушились пучки разных трав и грибы, преимущественно незнакомые Владу. Вид жилища травника или алхимика, решивших уйти в отшельничество для единения с природой. Был посреди обветшалого домишки и очаг с чугунным котлом, в котором что-то кипело в унисон с треском дров, снедаемыми огнем. Был и неприметный люк в подвал, в который спускаться не было и унции желания.
Влад выглянул в зашторенное окно, смахнув случайно паутину и напугав жирного черного паука. Та необыкновенно мрачная серость продолжала растекаться по небосводу и лесу, как и продолжал лить дождь. Промозглость. У поляны лежало освежеванное тело дракона; яркая даже в густых потемках и тумане кровь смешивалась со слезами небес, впитывалась запахом грубого железа в окружение. Бастерион ощутил тошноту, когда подробно разглядел тело: отделенную крупную голову с открытой пастью и злыми золотыми глазами, снятую чешую и вываленные в одну огромную кучу потроха, смердящие даже сквозь стены. Амбре из трав, грибов, дерева и соломы не способно было воспрепятствовать распространению омерзительного запаха теплых кишок, еще испускающих клубы пара.
Послышались голоса, среди которых герцог узнал своих подчиненных и вампира. Те обсуждали сбор костей и насущные проблемы с перевозом ресурсов обратно в Цереон. Откланявшись, Лука Морро вернулся в свое уютное жилище. Он элегантно снял с тощего тела плащ и повесил его на металлический крюк в стене у входа.
— Как вы, герцог, маршал и паладин? — шутливо вопросил вампир, помешивая жидкость в котле. Он широко улыбнулся Владу, когда протягивал глиняную кружку. — Выпейте это. На этот раз сами, раз очнулись. Предупреждаю вопросы — это эмульсия из зопника, будры и рыбьего жира.
Влад молча принял сосуд. Поболтав интересную жидкость и посмотрев безучастно на ее переливы в свете очага, молча выпил, не сомневаясь в намерениях вампира. Понятно, что имея желание убить, Лука не стал бы приводить его в сознание.
— Ты уложил тварь? — герцог кивнул на улицу, где воины работали с телом дракона, бранясь на дождь и непроглядную черноту ночи.