Дней трудовых, вечеров одиноких:
Будешь ребенка больного качать,
Буйного мужа домой поджидать,
Плакать, работать – да думать уныло,
Что тебе жизнь молодая сулила,
Чем подарила, что даст впереди...
Бедная! Лучше вперед не гляди!*
*(Использовано стихотворение Н.А.Некрасова, «Свадьба»)
Гости ржали.
Раздались громкие пафосные рыдания невесты и искренний вскрик побелевшей Светки:
— Мишенька, мы же учили ДРУГОЕ стихотворение!
— А это лучше, так Саша сказал...
Все, убью сейчас идиота.
Но идиот смылся, на всякий случай прихватив Мела...
*
Все огромное пространство перед нами было закрыто экранным тентом и скрыто от глаз все пребывающих гостей. Люди ели закуски, пили белое вино и ждали начала церемонии.
Напротив стоянки для флайеров был сделан вход в виде огромной множественной квадратной арки, к ней вели широкие ступени, как в бесконечность. Все ждали. Мне было жарко, и мамино манто сиротливо лежало где то у Жанны.
Вдруг огромный серебристый тент-павильон начал надуваться, многократно увеличиваясь в размерах и... рассыпался на миллион маленьких искр. Перед нашими глазами раскинулась водная гладь, по которой друг навстречу другу шли жених и невеста. Иллюзия была невероятной. Я наклонилась и потрогала рукой чистейшую голубую воду. Рука стала мокрой...
Жених медленно приближался к невесте, которая была прекрасна в просторном, расшитом речным жемчугом платье. Они уже протянули друг другу руки, как сзади поднялась огромная темная волна — цунами! Все увидели тучу на небе, и мелкая водяная пыль упала на наши прически. Толпа ахнула в ужасе, но жених махнул рукой и обнял невесту. Вал исчез, их осветило солнце. Молодые обменялись кольцами, и их закружило в танце. Свадебная церемония завершилась!
Море-озеро растаяло на наших глазах, и вот уже по дорожке, проложенной в поле синих ирисов и белых роз, толпа гостей быстро перемещается к накрытым пиршественным местам.
Молодые сидели в самом центре расположенных улиткой столов, а над ними раскинул свои ветви невероятных размеров дуб. На дубе сидела ворона...
Наконец все расселись и слово взял ведущий.
— Самое яркое событие в жизни семьи — это бракосочетание, — заунывно провозгласил он. — Все невесты в этот день принцессы, а принцами являются, естественно женихи...
Мы хотели есть. Речь обещала быть длинной. Прямо передо мной стоял крабовый салат, а чуть дальше источала свои соки утка с яблоками.
— Все видели, как наш прекрасный принц мчался на крыльях любви, — продолжал зануда.
Триста голодных гостей ждали.
— Свадебная церемония — не пережиток прошлого. Нет, она не изжила себя! — особенно громко выкрикнул тамада.
Ворона вздрогнула и обильно оросила его костюм. Слегка некондиционный Арсен закричал: «Горько!» Молодые чмокнулись и мы начали есть.
Стало смеркаться. В небо взмыли ракеты, которые, опадая, превращались то в лица молодоженов, то в цветы, то в слова поздравлений. По небу проехала детская коляска и пробежали маленькие ножки... наступал логический финал. Невеста должна была определить, кто из подружек вскоре займёт ее место.
Мари долго прицеливалась, а отара розовых кружевных помпонов, хихикая и нетерпеливо толкалась задами, была готова в коллективном прыжке, изловить заветный букет. Чертова ворона, блестя глазами, начала чистить клювом перья. Наконец невеста размахнулась, но тут птица громогласно каркнула. Невеста взвизгнула и отпрыгнула, в ужасе ожидая пятна на платье. Прицел сбился и букет полетел.
Когда в лицо ничего не подозревающего Лехи попытался впечататься букет невесты — ему ничего не оставалось делать, как только его схватить...
Глава 5
Саша.
В редко посещаемую маститыми учеными Москву привезли огромную историко — археологическую выставку с Дюны. Там высаживались Предтечи (те, кто до нас осваивал Вселенную. Правда у меня сразу куча вопросов о них — ну осваивали-то осваивали — а вот куда потом делись-то?). Дюна — это планета-мечта всех археологов. Но война на ней рушит все подряд. Похоже, что скоро повстанцы, правительственные войска и Военное Галактическое Агентство довершат то, что не смогло уничтожить время и кошмарный климат.
Я сходил осматривать павильон трижды и так долго любовался на почти в натуральную величину показываемые экспонаты, изучая каждую царапину, что чуть не пропустил лекцию профессора Дирка.
Он читал ее в Университете. Недалеко. Две остановки, переулок, и, наконец, с каким-то тревожным трепетом открываю первый раз в своей жизни тяжелую парадную деревянную дверь лучшего столичного вуза.