Он достает его из шкафа. Я быстро пролистываю его, надеясь, что статья о могадорцах опубликована здесь, а не месяцем раньше. Я нахожу ее на странице 4.
Могадорцы хотят захватить ЗемлюПришельцы — могадорцы с планеты Могадор в 9-й Галактике — вот уже больше десяти лет находятся на Земле. Это порочная раса со стремлением к всеобщему господству. Говорят, что они уже уничтожили одну планету, сходную с Землей, и планируют выявить слабости Земли, чтобы следующей заселить нашу планету.
(Продолжение в следующем номере)
Я читаю заметку три раза. Я надеялся, что в ней есть что-то еще, кроме того, что уже говорил Сэм, но напрасно. И нет никакой Девятой Галактики. Не знаю, откуда они это взяли. Я дважды пролистываю новый номер. Нет никакого упоминания могадорцев. Моя первая мысль: сообщать больше не о чем, никаких новостей нет. Но потом приходит вторая мысль: могадорцы прочитали этот номер и уладили проблему, какой бы эта проблема ни была.
— Ты не против, если я его на время возьму? — спрашиваю я, держа последний номер.
Он кивает.
— Будь с ним осторожен.
Спустя три часа, в восемь, матери Сэма все еще нет дома. Я спрашиваю Сэма, где она, а он только пожимает плечами, как бы говоря, что не знает и что в ее отсутствии нет ничего необычного. Мы в основном играем в видеоигры и смотрим телевизор, а ужинаем едой, разогретой в микроволновке. За все время, пока я здесь, он ни разу не надел очки, что странно, потому что раньше я ни разу без очков его не видел. Они были на нем, даже когда мы бежали милю на физкультуре. Я беру их с комода и надеваю. Все моментально расплывается, и у меня почти сразу же начинает болеть голова.
Я смотрю на Сэма. Он сидит на полу, скрестив ноги, прислонившись спиной к своей кровати, с книжкой о пришельцах на коленях.
— Бог мой, неужели у тебя действительно такое плохое зрение? — спрашиваю я.
Он поднимает на меня глаза.
— Это отцовские.
Я снимаю их.
— А тебе вообще нужны очки, Сэм?
Он пожимает плечами.
— Да нет.
— А зачем же ты их носишь?
— Они отцовские.
Я снова их надеваю.
— О, не представляю, как ты можешь даже ровно ходить, когда их надеваешь.
— Глаза привыкли.
— Ты ведь знаешь, что испортишь себе зрение, если будешь продолжать их носить?
— Тогда я смогу видеть то, что видел мой отец.
Я снимаю их и кладу на место. Я не понимаю, почему Сэм все же их носит. Из сентиментальности? И неужели он думает, что это того стоит?
— Где твой отец, Сэм?
Он поднимает на меня глаза.
— Я не знаю, — говорит он.
— Как это?
— Он пропал, когда мне было семь лет.
— И ты не знаешь, куда он ушел?
Он вздыхает, опускает голову и снова начинает читать. Очевидно, что ему не хочется об этом говорить.
— Ты во что-нибудь из этого веришь? — спрашивает он после нескольких минут молчания.
— В инопланетян?
— Да.
— Да, я верю в инопланетян.
— Думаешь, они в самом деле похищают людей?
— Понятия не имею. Думаю, этого нельзя исключать. Ты веришь, что похищают?
Он кивает.
— По большей части, да. Но иногда мысль кажется глупой.
— Могу понять.
Он поднимает на меня глаза.
— Я думаю, мой отец был похищен, — говорит он.
В ту секунду, когда эти слова сходят у него с языка, он напрягается, и на его лице появляется выражение ранимости. Это заставляет меня подумать, что раньше он уже делился с кем-то этой теорией, с кем-то, чья реакция оказалась совсем не доброй.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что он просто исчез. Ушел в магазин купить молоко и хлеб и не вернулся. Его пикап был припаркован у самого магазина, но отца никто не видел. Он пропал, а его очки лежали на тротуаре рядом с машиной, — он на секунду замолкает. — Я испугался, что ты пришел похитить меня.
В это трудно поверить. Как могло получиться, что его отца похитили и никто этого не заметил, хотя все случилось посреди города? Может, у его отца был повод сбежать, и он сам замыслил свое исчезновение. Исчезнуть совсем не трудно; мы с Генри занимаемся этим уже десять лет. Но вдруг в интересе Сэма к инопланетянам появляется большой смысл. Может быть, Сэм просто хочет видеть мир таким, как видел его отец, а может быть, часть его свято верит, что последний взгляд его отца как-то зафиксировался в очках, отпечатался на линзах. Может быть, он думает, что если проявит упорство, то когда-нибудь и сам это увидит, и что последний взгляд его отца подтвердит ту мысль, которая уже сложилась в его голове. Или, может быть, он верит, что если будет достаточно долго искать, то в конце концов наткнется на статью, которая докажет, что его отец был похищен, и не только это, но и то, что его можно спасти.