Я почти тридцать часов не спал и только сейчас чувствую изнеможение. Но потом вместе с ним приходит что-то еще, и в долю секунды между срабатыванием инстинкта и действием осознание того, что я навсегда уеду, ни с кем даже не попрощавшись, становится нестерпимым. У меня суживаются глаза, лицо искажается гримасой агонии, и — без размышления, даже не понимая, что я собираюсь сделать, — я прыгаю через стол мистера Харриса в окно, которое разлетается за мной на миллион осколков. Сзади слышен крик ужаса.
Мои ноги приземляются на траву. Я поворачиваюсь направо и бегу через двор, при этом окна классов сливаются в одну сплошную линию, через парковку и в лес, который начинается за бейсбольным полем. У меня порезы от стекла на лбу и на левом локте. У меня горят легкие. Черт с ней, с болью. Я продолжаю бежать, листок бумаги все еще у меня в правой руке. Я засовываю его в карман.
С чего бы могадорцам посылать факс? Почему им просто не прийти? В этом их главное преимущество, появляться неожиданно, без предупреждения. Выгода от неожиданности.
В лесу я резко сворачиваю влево, продираясь через чащобные участки, пока лес не кончается и не начинается поле. Коровы, жующие свою жвачку, пустыми глазами смотрят, как я пролетаю мимо. Я добираюсь до дома быстрее Генри. Берни Косара нигде не видно. Я врываюсь в дверь и останавливаюсь как вкопанный. Дыхание застревает в горле. За кухонным столом перед открытым лэптопом Генри кто-то сидит, и я тут же думаю, что это один из них. Они переиграли меня, сделали так, что я оказался один, без Генри. Человек за столом оборачивается, и я сжимаю кулаки, готовый драться.
Но это Марк Джеймс.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я.
— Я пытаюсь понять, что происходит, — отвечает он, и в глазах у него явный страх. — Кто ты, черт возьми?
— Ты это о чем?
— Смотри, — говорит он, показывая на экран компьютера.
Я подхожу к нему, но смотрю не на экран, мои глаза уставились на белый листок бумаги рядом с компьютером. Это точная копия листка, который лежит у меня в кармане, только бумага толще, чем факсовая. А потом я замечаю кое-что еще. Внизу совсем мелко от руки написан телефонный номер.
Но ведь не могут же они ожидать, что мы им позвоним? «Да, это я, Четвертый. Я здесь и жду вас. Мы десять лет от вас бегали, а теперь, пожалуйста, приходите и убейте нас, мы не станем драться». Это полная бессмыслица.
— Это твое? — спрашиваю я.
— Нет, — говорит он. — Но экспресс-почта UPS доставила это, как раз когда я пришел. Я показывал твоему отцу видео, а он прочитал это и выбежал из дома.
— Какое видео? — спрашиваю я.
— Смотри, — говорит он.
Я смотрю в компьютер и вижу, что открыт YouTube. Он нажимает кнопку проигрывания. Это плохого качества видео, словно отснятое мобильным. Я сразу узнаю дом, спереди охваченный огнем. Камера трясется, но все равно слышен лай собак и приглушенные всхлипы в толпе. Потом кто-то выходит из толпы, обходит дом сбоку и идет к задней его части. Объектив камеры переводится на заднее окно, из которого доносится лай. Лай прекращается, и я закрываю глаза, потому что знаю, что будет дальше. Проходит примерно двадцать секунд, и в тот момент, когда я вылетаю из окна с Сарой в одной руке и с собакой в другой, Марк включает паузу. Камера дает крупный план, и наши лица узнаются безошибочно.
— Кто ты? — спрашивает Марк.
Я игнорирую его вопрос, и сам спрашиваю.
— Кто это снял?
— Понятия не имею, — отвечает он.
Перед домом из-под колес пикапа летит гравий, когда подъезжает Генри. Я стою, и мое первое побуждение — бежать, выбраться из дома и вернуться в школу, где, как я знаю, Сара будет долго проявлять фотографии — до ее экзамена на права в полпятого. Ее лицо на этом видео так же отчетливо видно, как и мое, и это ставит ее в такую же опасность, как меня. Но что-то удерживает меня от побега, вместо этого я перехожу на другую сторону стола и жду. Дверь пикапа захлопывается. Генри входит в дом через пять секунд, перед ним врывается Берни Косар.
— Ты мне солгал, — заявляет Генри, стоя в дверях, у него каменное выражение лица и сжаты челюсти.
— Я лгу всем, — отвечает я. — Научился этому от тебя.
— Мы не лжем друг другу! — кричит он.
Мы не отрываясь смотрим друг на друга.
— Что происходит? — спрашивает Марк.
— Я не уеду, не найдя Сары, — говорю я. — Она в опасности, Генри!
Он качает головой.
— Сейчас не время сентиментальничать, Джон. Ты что, не видишь этого? — восклицает он, идет через комнату, поднимает листок и начинает размахивать им передо мной. — Откуда, черт побери, ты думаешь, это пришло?