— Лиль, как он мог…
— Всё наладится, — обняла её суккуба, совсем ничего не понимая, но произнося слова утешения. — Вот придёт с войны, я ему покажу. Посмел играть с чувствами моей подруги, гадёныш.
— Успокой меня ещё… — всхлипнула юная демонесса.
— Башку ему оторву. Проткну его глаза чем-нибудь. — злостно щурила взгляд Лилька.
— Ты говоришь это неискренне, — шмыгнула носом Стелла.
— Прости… — продолжала Лилиан поглаживать её по голове. — Мне сложно поверить, что он посмел тебя обидеть… Казался таким хорошим…
Стелла вздохнула:
— Он и есть хороший, Лиль. Он такой… Совсем другой… Кажется, кажется, я люблю его.
Глава 10
Огромное войско численностью в двадцать пять тысяч выдвинулось из Нефердорса на восток. Его целью было защитить город Урхан и остановить продвижение армии зверолюдей в глубь королевства. Регулярная армия, авантюристы, наёмники, добровольцы академии и призванные ополченцы — единым организмом маршировали на войну, растянувшись по дорожному тракту бесконечной змеёй.
Третий отряд, в который был причислен Аполлон, находился в хвосте общего войска.
— Они гонят нас, как ящеров! — пыхтел широкоплечий кузнец. — Загонят до смерти, ещё до Урхана!
— Хо-х, и не говори, Стюарт! — жаловался рыжий Рудольф. — На моей памяти такого скоростного продвижения не было! — со лба гончара стекали капли пота, щёки краснели, как созревшие помидоры.
Аполлон, вместе с крестьянином Гришкой, шли молча. Молодой дылда хоть и чувствовал усталость, но не хотел показывать её перед юным демоном. То ли принципы, то ли гордость, но он, не отставая от остальных, стоически терпел.
— Мы должны пройти село Блу до заката. Успеем ли? — спросил юноша лет семнадцати у всей компашки. На лице веснушки, из-под шапки торчащие ухи-лопухи. Он напоминал мышонка, только зачуханного и довольно проворного.
— Тебе-то откуда знать, Рико? — поинтересовался гончар Рудольф.
— Да я же бегал вперёд, — показал он пальцем на идущих впереди ополченцев. — Тама во втором отряде братишка мой, ему сказали, а он мне передал, — пожал плечами мальчуган.
— Ясно-о, ох, — вздохнул рыжий толстяк. — До села Блу ещё часа три ходьбы, а солнце уже вон, тухнет.
— Всем отрядам! — скакал мимо строя всадник в тёмно-синем плаще и полном обмундировании. — Переходим на лёгкий бег!
— Есть! — отозвался сержант Варлон и, обернувшись к своим, прогремел: — Третий отряд! Бегом марш! — после чего сам, показав пример, перешёл на бег трусцой.
— Снова… чёрт… я скоро сдохну… — пожаловался кузнец, но перешёл на бег, как и остальные…
…По плану продвижения: армия под командованием генерала Армона должна была добраться до границ села "Блу". Следующим днём до "Истрицких болот". После чего у города Архск принять в свои ряды местных ополченцев и достигнуть Урхан через два дня. Спешка была не случайна: те, кто не выдерживали темпа, который был не таким и скоростным, падали подле дороги. Их подбирали обозники, после чего выбывших пристроят, как мясо, в первые ряды для прорыва вражеского укрепления, или хотя бы те примут первые залпы лучников и магов. Жестоко? Да. Но на войне иначе никак. Генерал Армон это прекрасно понимал, и осознавал цену своих решений.
Солнце полностью спряталось за горизонтом, но из-за лежавшего на полях и целине снега было относительно светло. Войско достигло поселения Блу и разбило в его границах лагерь на ночлежку. В палатках пришлось ютиться по пять-шесть человек, так как число их было ограничено. Даже Варлон, и тот спал не единолично, хоть и был сержантом.
Аполлон разделил палатку с уже знакомой ему четвёркой новобранцев. Не то, чтобы он мог выбирать, и всё же решил, что ему повезло ночевать с людьми, которых уже знал. По сути, пока они шли к селу Блу, то весь их отряд из тридцати человек разбился на мелкие компании. Были и несколько новичков, которые не смогли социализироваться. Их Варлон лично сформировал в одну группу.
— Спите, мужики? — маялся рыжий толстяк, не в силах уснуть. Он взглянул на спавшего кузнеца, который закинув ногу в сапоге на мальца Рико, храпел, как конь, на всю палатку. Везёт же ему. Ни забот, ни хлопот.
— Не могу заснуть, — тихо сказал юный Рико. — Сердце волнуется. Придём мы с войны? Меня Мэри ждёт. Обещала.
— Ох, Рико, так ты молодой сердцеед? А по тебе и не скажешь! — хмыкнул Рудольф.
— От чего ж не скажешь? — прищурил тот взгляд и чуть надул в обиде губы.
— Не обижайся, но рожей ты не вышел, — улыбнулся толстяк.
— Уж получше твоей моя рожа, да, Грих?
Тощий Григорий не ответил. С закрытыми глазами лежал на спине, всем видом показывая, что спит.
— А ты чё скажешь, Аполлон? — не унимался Рико.
Демон лежал с краю, чувствуя как через тент палатки веет лёгким холодком, но внутри так надышали, что всё равно было тепло. Однако, юноша не снимал своей маски. Он и ужинал, опустив голову в капюшоне так, что разобрать его лица было невозможным. Повернувшись спиной к тенту, он тихо сказал:
— Спите уже. А если не хотите, то мне не мешайте.
— Тц. Вот же, пацан, и чего ты такой грубиян? — проворчал рыжий гончар. — Ещё и такой спокойный. Ладно этот, — указал он на кузнеца. — Хряпнул малёха, так ты же ни капли в рот. Не беспокоишься что ли о войне?
— Беспокоюсь, — ответил Аполлон. — Поэтому и хочу выспаться.
— Хм. Понятно, может ты и прав, поспать надо. Ладно, Рико, давай тоже на боковую. — произнёс толстяк и прикрыл глаза.
— Ага, доброй ночи, — ответил лопоухий малец.
Они, вроде как, улеглись и задремали.
Прошло с полчаса, когда Аполлон расслышал тихое шебуршание. Едва уловимое для слуха простого человека, но такое громкое для демона. Кто-то из соседей по палатке поднялся с настила из соломы и, встав на четвереньки, перелез через гончара. После на несколько секунд замер. Посмотрел на спящих. Убедившись в том, что никто не проснулся, потянулся к мечу, лежавшему рядом с Аполлоном, и аккуратно поднял его с подстилки.
«Интересно, — подумал юный демон, воочию глядя, как лопоухий Рико взял его меч. — Я думал это будет доходяга Гришка…»
Конопатый мальчуган, жадно прижав к груди ножны, воровито огляделся — кузнец храпел, да так громко, что шебуршание было не услышано. Гончар скрипел зубами, что-то бормотал во сне. Григорий спал, как убитый, не чувствуя ног. Рико взглянул на юного демона и, увидев его прикрытые глаза, ухмыльнулся:
«Чёртов придурок. С таким мечом можно было откупиться, а он… деревенщина…» — лопоухий, тихо хмыкнув, сунулся на выход из палатки. Осторожно отодвинул входные шторы и высунул наружу голову: на небе темень, вокруг белоснежное поле с сотнями чёрных домиков-палаток. Тут и там ещё тлели угли после костров, на соседней тропе прошёл отряд охраны лагеря с факелами в руках. Дождавшись когда они пройдут мимо, Рико выбрался наружу, у груди меч Аполлона, за спиной — припасённая вязанка с пайком. Его намерения были просты: попасть в отряд, найти жертву, украсть у неё оружие и сбежать обратно в Нефердорс. Вот он и прибился к компашке Аполлона, посчитав, что малец в простых одеждах, да глупой маске — обычный сосунок, обвести которого вокруг пальца не составит труда.
Пригибаясь подле палаток, лопоухий тихо крался на выход из военного лагеря. Проскочив к телегам, он выглянул из-за угла одной из повозок, как получил удар в нос.
— Ах! — вскрикнул Рико от боли и неожиданности, распластавшись на снегу.
Глаза напуганы, из ноздрей — кровь. Он в непонятках взглянул на Аполлона, шагнувшего к нему и присевшего на корточки. Позади стоял удивлённый гончар. Его демон взял с собой как свидетеля.
Юноша жёстко схватил лопоухого Рико за шею и, придавив, абсолютно спокойным тоном произнёс:
— Ну что, сучёныш? Сдать тебя прямо сейчас? Или отрезать ухо, и всё замять?
Рыжий Рудольф взглянул в спину Аполлона и чуток прихренел от его голоса. Даже ему стало не по себе.
— Ну? — сдавил Аполлон шею Рико ещё сильнее.
— Ухо… давай… ухо… — прокряхтел лопоухий, понимая, что если Аполлон доложит всё сержанту или стражникам, то ему запросто отрубят руку, а то и вовсе повесят.