— Разреши помочь. Подпусти меня, Эмми.
Глубокий, пристальный проник в самую душу и сжег внутренности, стерев их в пыль. А я смело шагнула в пропасть, широко расставив руки. Кивнула скорее для себя, чем для Тая, и отошла к центру комнаты. Села в кресло.
В тишине, рассматривая отполированную поверхность стола между креслом и диваном, услышала, что Тайлер разместился напротив. Сел, широко расставив ноги, и уперся локтями в колени. Сложил руки в замок и, наконец, поднял голову. Он набирался смелости. Я грустно улыбнулась. Из нас двоих только я представляла всю глубину того болота, в которое спустя мгновение окуну и его.
Первые слова дались очень сложно.
С каждым новым по телу пробегала волна дрожи, но голос, к удивлению, был крепок. Я рассказала ему все, кроме имени профессора. Минута, две, десять… Я говорила и чувствовала, что с каждым словом становилось легче. Я слой за слоем снимала с себя лепестки луковицы, в которую превратилась. Горькую, отталкивающую от себя.
Изредка сжимая кулаки до побелевших костяшек, Тайлер слушал меня, не проронив ни слова. На скулах играли желваки, взгляд то следил за мной, то буравил стену перед глазами. Что творилось у него в голове, сложно понять. Но мне было плевать. Эгоистично вывалила на него все, что копила внутри.
Я призналась о преследовании, угрозах, о звонках и шантаже. Показала зажившие следы ран от ногтей на ладонях. Не чувствуя стыда, рассказала о панических атаках и кошмарах, а главное — о страхах. Не утаила ничего, была открытой книгой и чувствовала себя абсолютно голой. Правда вырвалась наружу и выплеснулась бездонным морем к ногам. Прикрыться было нечем.
Когда я замолчала, в комнате повисла тишина. Тяжелая, давящая, она пульсировала в висках и заводила и без того нервно стучащее сердце. Стало холодно. Я поежилась, обняла себя за плечи и тихо вздохнула. А затем, собрав последние силы, повернула голову и столкнулась с наполненным жалостью взглядом.
Не знаю, что мне было нужно в тот момент от Тайлера. Но точно не жалости! А в ставших родными глазах читалась именно она. Горький ком тошноты подступил к горлу.
— Забудь, — голос охрип, а сердце уже подобрало новый амбарный замок без ключа. Стало нестерпимо больно и я привычно закрылась. Вскочила на ноги и шагнула к окну.
— Эмм..., — за спиной послышался шорох. Тай поднялся.
Я покачала головой, развернулась и предостерегающе выставила руку.
— Не нужно ничего говорить. И жалости мне не нужно. Считаешь меня никчемной и грязной, пускай. Я и сама себя такой чувствую. Только вслух не говори, меня это убьет.
В звенящей тишине, глядя прямо в глаза, Тайлер в два шага преодолел расстояние между нами, и через несколько секунд я почувствовала его теплые ладони на щеках. Он аккуратно приподнял мой подбородок, кончиком большого пальца провел по припухшим губам. Медленно осмотрел каждую черточку и, склонившись, коснулся моего лба своим.
— Я могу помочь, — прошептал, согрев лицо теплым дыханием. Когда его пальцы смочились горячими каплями, он крепче сжал ладони. — Мне очень жаль.
На этот раз слезы были другими. Спрятавшись на широкой груди, чувствуя нежные поглаживания по спине, я тихонько плакала, очищая душу и раз и навсегда смывая с сердца боль. Слезы текли по распотрошенной душе, а нежность и тепло от горячих рук, словно раскаленный металл по открытой ране, затягивали края.
Тайлер обнимал, пока я обессилено не затихла. Просто держалась за него, скомкав в кулаках ткань футболки, и едва заметно дышала.
— Давай поднимемся, — Тай шепнул на ухо и, дождавшись несмелого кивка, повел меня наверх.
Вики и Эрик еще не вернулись, мы были одни во всем доме. Когда зашли в комнату, я вдруг почувствовала себя неуютно. Остановилась у дверей и неловко обняла себя за плечи. Тайлер подошел к кровати, сбросил плед с кисточками на пуфик, туда же положил покрывало. Откинул один край одеяла и шагнул к окну, чтобы плотнее закрыть шторы.
Вся моя смелость утекла и осталась в комнате на первом этаже. Сейчас было дико страшно поднять глаза. Он почувствовал, подошел сам и нежно приобнял. Поцеловал волосы, уткнулся в макушку и застыл.
— Давай помогу тебе лечь? — то ли вопрос, то ли просьба. Сил разбираться не было.
Я кивнула и не сопротивлялась, когда Тай шагнул к кровати. Не раздеваясь легла на холодную простынь, свернулась калачиком, подтянула под себя колени и закрыла глаза. На задеревеневшие плечи невесомым облаком опустилось одеяло, матрас просел и Тайлер обнял меня со спины.