— Он ошибся. И ни за что в жизни не упустил бы второй шанс, если бы он был, — прошептала подруга, своими словами лишь разжигая давно потухший костер в моей груди. Где-то глубоко еще тянуло.
— Сэм… Зачем ты это делаешь сейчас? — я вздохнула и подняла голову вверх, всматриваясь в потемневшее небо.
Внутри кипели невысказанные ранее слова и раздирали горло, больно задевая его стенки и царапая острыми краями. В носу защекотало. А может это были не слова, а скопившиеся за шесть месяцев слезы? Но Саманта говорила не со зла, я знала это, поэтому и не обижалась на нее.
— Я ведь даже не уверена, что он просто поцеловал ту девушку, — проглотив ком в горле, продолжила уже тише. — Говорит, что ничего больше не было, но… Как теперь верить его словам после того, что я видела… Знаешь, как мне было больно? Наверное, я сама не хочу слышать правду, потому что она может быть не той правдой, которую я надеюсь узнать. Просто, чтобы не было еще больнее…
Саманта присела ближе, обняла меня и положила голову на плечо.
— Прости меня, Эмми. Я знаю, что не имею права влезать в ваши отношения, но ничего не могу с этим поделать. Я люблю вас.
Грустная улыбка растянула мои губы.
— Спасибо, но… Ты сказала ошибка. Интересное слово..., — я покрутила его на языке. — Ошибка — это когда умножишь два на два и получится пять. А это не ошибка. Это предательство, Сэм.
— Сколько их еще будет в жизни, Эмми. Любовь сложная штука.
— Если это суть любви, то я не хочу ни ее, ни отношений. Может прозвучит сейчас по наивному глупо, но любовь не должна приносить боль. Она должна окрылять, дарить радость и счастье, наполнять человека свободой. Я бы хотела, чтобы так было.
Я выпалила и затихла, уперев взгляд на дно чашки. Маленькие чайные листочки, не справившись с беспощадной силой горячей воды, раскрылись, увеличившись в два, а то и в три раза.
Они потеряли себя, подстроившись под суровую реальность.
— Я вообще не уверена, что мы любили друг друга, Сэм. Да, мы встречались, но это было больше похоже на отношения брата и сестры, которые иногда целовались. Понимаешь? — откровенный разговор вышел за рамки дозволенного, но я не жалела о вырвавшихся словах.
Она ничего не ответила, задумалась ненадолго и едва заметно кивнула. А потом — как умеет делать только она — Саманта хлопнула ладонями по бедрам, вскочила, перебросила волосы на одно плечо и хитро улыбнулась.
— Что-то мне подсказывает, что он хотел бы не только целоваться.
— О, прошу, — я взмолилась и закатила глаза под громкий смех подруги.
— Без сомнений, это твое дело, малышка. Ну что, согрелась немного?
— Да, спасибо. И за плед, и за чай.
— А чай, кстати, не я делала, — ее красиво очерченные губы растянулись в улыбке. Она выдержала паузу и подмигнула. — Медведь постарался.
Глава 8
— Так всё-таки Бостон? — Уил мельком взглянул на меня, держа в руках шпажку с нанизанным у края зефиром.
Мы сидели у костра.
После сплава я переоделась в джинсы и толстовку, высушила мокрые волосы и затянула их в хвост. Сумерки, спустившиеся на землю, принесли с собой прохладу. Поэтому все начали подтягиваться к разгорающемуся огню, в предвкушении тепла потирая ладони.
Костер был сложен идеально — толстые поленья располагались внизу, у самого основания. Тонкие ветки, причудливо переплетаясь между собой, уходили вверх пирамиды. Дрова уложили не слишком плотно, воздух свободно гулял между ветками, играя с взмывающими к небу искрами.
Уил медленно прокручивал шпажку над огнем. Ждал, пока маршмеллоу покроется золотистой корочкой, а после этого крутил дальше. Саманта и Итан сидели рядом, они разговаривали о чем-то и время от времени оборачивались в нашу сторону.
— Очень хотелось бы, — я обернулась к Уилу и кивнула.
— Мама все еще держит оборону? — он хмыкнул, не поворачивая головы.