Его голос был пропитан заботой, волнение искрило, погружая мое тело в кокон. Они всегда были такими. Уил и Итан заступались за нас с Сэм. В любой ситуации находились на нашей стороне, нерушимой стеной отталкивая проблемы и тревоги. Они закрывали нас от всего, что только могло показаться им подозрительным или опасным. И сейчас, отыскивая мой взгляд, Уил ждал ответа.
— Ты хороший друг. Я тебе говорила об этом? — я улыбнулась, а он прищурился.
— Не припомню такого, — рассмеявшись, я толкнула его в ребра и опустила голову на плечо.
— Все хорошо. Правда, — в темноте отыскала широкую ладонь и сжала ее. — Просто побудь рядом, ладно? Мне так спокойнее.
Еще несколько секунд Уил молчал. Я чувствовала, что внутри него шла борьба. Но стоило погладить острые костяшки, и парень сдался. Протяжно выдохнул, притянул к себе еще ближе и обнял. Мне стало спокойно, и даже пристальные взгляды, пролетающие сквозь полыхающее пламя, больше не волновали. Как и приподнятый уголок губы, изогнутой в ухмылке.
***
Спустя четверть часа мы спрятались в палатках. Саманта вернулась угрюмая и молчаливая, и даже Итан не разбрасывался шутками. Он лишь крепко обнимал ее за плечи, незаметно покачивая головой.
Сэм заснула очень быстро. Застегнула спальник, не забыв положить рядом перцовый баллончик и сигнальную ракету, и через десять минут я уже слышала ее мерное дыхание.
Не помню, как я провалилась в сон. Но резкое пробуждение отложилось в памяти. На часах было пятнадцать минут четвертого, когда я открыла глаза и включила телефон. Коротко чертыхнувшись, выдохнула и попыталась снова заснуть, но поняла, что жутко хотелось пить.
Стараясь не разбудить спящую Саманту, я медленно расстегнула молнию и потянулась к бутылке воды, которая лежала у ног. Но она оказалась пустой. Поэтому я поднялась, набросила на плечи куртку, натянула кроссовки и тихонько вылезла наружу.
В Конгари температура всегда ощущалась немного по-другому. Парк, изрезанный высокими деревьями, болотами и рекой, имел свою экосистему с определенным климатическим режимом, температурой и влажностью. Стоило только очутиться за пределами теплой палатки, я вздрогнула, когда холодный предрассветный воздух коснулся шеи и лица, а изо рта вылетело облачко пара. Спрятав ладони в карманах, я быстрым шагом направилась к столам, где хранился запас воды. Достала бутылку, сразу же открутила крышку и сделала несколько жадных глотков. Вода была холодной, она проскользнула в горло и тяжелым камнем упала в пустой желудок.
Лагерь спал. Я обернулась и взглянула на костер, который, к моему удивлению, не затушили. Маленькие, уже умирающие языки пламени лизали обгоревшие головешки. Угли мерцали то оранжевыми, то желтыми огнями. Это завораживало настолько, что я остановилась, замерев на месте.
Большой костер, который мы видели все пару часов назад, был великолепен. Его жар, распространяющийся на много футов вокруг, заставлял щеки краснеть. Даже самые смелые не рисковали подходить слишком близко. Огонь поражал, сковывал своей красотой и гипнотизировал. Но этот почти потухший огонек был не менее прекрасен.
Это казалось странным, и я нахмурилась. Мистер Смитт никогда бы не стал пренебрегать безопасностью школьников. Лагерь находился в самом сердце леса, и легкий ветерок, подхвативший оставленную без присмотра искру, в любой момент мог привести к пожару.
Но все оказалось намного проще — этой глубокой ночью огонь был не один.
Я не сразу его заметила — он сидел неподвижно, натянув на голову капюшон батника, черного, как и остальная одежда. Руки были спрятаны в карманах, голова опущена, а ноги, скрещенные по-турецки, упирались в край доски. Он не шевелился. Возможно, спал или задумался. В любом случае, я не хотела мешать, поэтому молча развернулась к своей палатке.
— Гуляешь? — его голос прозвучал совсем тихо, но я услышала. Вздрогнула от неожиданности и остановилась. — Прости, не хотел тебя пугать.
— Я думала ты спишь.
— Здесь? — он удивленно приподнял брови и, увидев мои закатанные к небу глаза, улыбнулся. — Нет, не сплю.
— А я… Я за водой вышла. Своя закончилась.
Тайлер кивнул, лениво скользнул взглядом по молчаливому лагерю и отвернулся, возвращая его в сторону потухающего огня. Сжимая в руках бутылку, я молчала и неловко переступала с одной ноги на другую. Когда тишина затянулась, незаметно пожала плечами, развернулась и шагнула к палатке.