Но их не было. Только мозаика начинала складываться все быстрее, деталь за деталью намертво скрепляясь пазами пазлов.
Чай с бергамотом — мой любимый —, он всегда ждал меня, заваренный в одной и той же кружке, которую однажды я назвала красивой. Внимание к моим увлечениям: театру и волейболу. Постоянное подчеркивание моих способностей, бесконечные улыбки и дружественный тон. Даже споры на уроках сейчас выглядели совсем по-другому.
Он все это время просто играл со мной, наивной глупой девочкой, заманивая в свои сети. Мне не показалось.
— Я не могу нормально дышать, когда вижу тебя. Не могу думать о ком-то, кроме тебя. Всегда… Утром, днем и особенно ночью, мучаясь бессонницей, мечтая однажды прикоснуться, — мистер Смитт говорил и одновременно водил пальцами по воздуху. Он словно дотрагивался к моему лицу, плечам, телу. Рисовал меня в своем воображении. — Ты просто сводишь меня с ума, Эмми. Как мальчишку… Чертового мальчишку, — жаркий шепот выбил воздух из моей груди. — Я ведь слежу за тобой. Как последний маньяк, чертов сталкер. Я знаю, что ты делаешь, с кем и когда. Где бываешь, что любишь… Я все о тебе знаю!
Только что сбивчиво шепча мне пронизанные признаниями слова, в следующую минуту он сорвался, резко развернулся и вновь зашагал по комнате. Покачивая головой, зарываясь руками в волосы и чуть оттягивая их, он вытирал ладонями лицо, раздувая ноздри, и часто дышал.
— Видишь, в кого ты меня превращаешь?! — крикнул, взмахнув руками, и улыбнулся. Через мгновение его лицо исказила ухмылка. Он покачал головой. — Я без ума от тебя! Ты можешь это понять? Без. Ума. От тебя. Я готов разорвать любого, кто приближается к тебе. Всех парней, что постоянно ошиваются рядом. Они еще мальчишки, Эмм, а я — мужчина. Я могу сделать тебя счастливой!
Пока профессор медленно приближался, острая мысль пронзила мои мысли. Я поняла, что мы одни в его большом доме. Никто при необходимости не придет на помощь.
А еще он намного сильнее меня, если…
Секунда и я сорвалась. Оцепенение разом схлынуло, развязав руки и ноги. Развернувшись, я со всех ног бросилась в коридор. В голове не было мыслей о том, что возможно, нужно было действовать аккуратно, спокойно, рассудительно. Не провоцировать его, а может сначала попытаться поговорить.
На самом деле в тот момент я понятия не имела, что делать.
Не думая ни о чем, я рванула к входной двери. Но три шага сложно назвать рывком. Сильная рука поймала мое запястье и резко дернула назад, заставляя тело столкнуться со стеной. Рюкзак соскользнул с плеча, рухнув на пол. Вторую руку горячие пальцы, сжав, пригвоздили к стене над головой.
Я дернулась, но тело сдалось раньше, чем мозг, испугавшись напора и силы. Силы были только чтобы смотреть…
Как мужская ладонь медленно приближалась к лицу, но не дотрагивалась к коже, а играла, очерчивая контуры. Как срывалось дыхание, выталкивая из горла приглушенные вздохи, а затем обжигало лицо. Как испепеляли серые глаза, вытягивая из груди душу.
Я смотрела заплывшими от слез глазами, не позволяя каплям скользнуть на щеки. Стояла, скованная страхом, обездвиженная и потерянная.
— Я тебя не отпущу, слышишь? Никогда, — разнеслось над ухом.
Глубокий вдох, а в следующую секунду кончик носа прошелся по моей щеке. Задержался в уголке губ и исчез. Я закрыла глаза и сглотнула застрявший в горле ком, скрученный из тошноты и страха. Чтобы через мгновение задохнуться от нехватки воздуха, пока горячие губы целовали меня, оставляя на лице и шее влажные следы. Мужские руки соскользнули вниз, отпустив мои запястья, и переместились на талию, крепко сжав ее до синяков на теле. Они бродили по телу, вызывая тошноту и отвращение, скользнули под кофту и дотронулись к голой коже.
Меня словно ударило током. Силы, вдруг появившиеся из ниоткуда, наполнили сознание и позволили вырваться. Я оттолкнула от себя расслабленное, разгоряченное мужское тело. Мистер Смитт, сделав несколько шагов назад, ступил прямо в вытекшую из стакана воду. Опустил голову, взглянул на ноги и чертыхнулся.