Я падала…
В пучину безысходности, сплетенную из ниточек страха и омерзения. Падала, цепляясь остатками сознания за все, что могло спасти. Падала, пока язык не коснулся капельки крови на искусанной губе.
И это помогло. Глубоко вдохнув, я сжалась от боли из-за порции кислорода, растянувшего легкие. Согнулась, упав грудью на колени, и задышала спокойнее, вцепившись пальцами в дерево скамейки. Опустила голову, сделав еще один, медленный…
Вдох-выдох…
Вдох…
Выдох…
Уставший взгляд зацепился на носы ботинок. Капельки дождя беззвучно падали на коричневую кожу и тонкими ручейками скатывались на землю, образовывая под подошвами небольшие лужицы. В свете фонаря, стоящего неподалеку, вода казалась совсем черной, сливалась с темным пятном на плитке, утягивая за собой в бездну и мои ноги.
Я грустно улыбнулась. Сознание всеми возможными способами удерживало меня на краю подступающей истерики. Оно вновь и вновь подбрасывало незначительные детали, шелуху, оттягивая момент падения в пустоту. В голове бушевал тайфун из мыслей, сомнений, страхов. Грудь разрывало от эмоций, а я… отрешенно наблюдала за стекающими с обуви каплями дождя.
Из груди вырвался смех — сдавленный и отчаянный. Вымученная улыбка растянула онемевшие губы, а в голове на репите вспыхнуло: «Что же теперь делать?». Я не понимала, как вести себя в школе? Как реагировать на профессора, сидя на уроке истории? Как смотреть ему в глаза, если я вообще смогу на него посмотреть… Как рассказать все родителям и нужно ли это делать? Как сдержать себя и не разрыдаться, лишь перешагнув родной порог…
Я не знала ответов ни на один из этих вопросов.
В тот момент я не знала вообще ни-че-го…
Только повторяла себе, что должна быть сильной, чтобы не происходило. Слабости разрушают людей. Но сквозь плотную ткань пробивался плотный мужской запах, въевшийся под кожу. На ней же чувствовались влажные следы от поцелуев. Прикрыв веки, я отчетливо видела затуманенный желанием взгляд серых глаз. Прислушавшись, уха касалось сдавленное дыхание. По спине словно скользили горячие пальцы.
Тело затрясло. Я распахнула куртку, не обращая внимания на холод. Судорожно касаясь ладонями тела, пыталась вытереть невидимые следы его прикосновений. Била руками по шее, смахивая капли дождя и липкие поцелуи. Краем толстовки тёрла нежную кожу на спине, пояснице, животе… Всюду, куда могла дотянуться. Тыльной стороной ладони хотела стереть касания горячих губ.
Но ничего не получилось. Тошнота подступила к горлу. Я согнулась сильнее, уткнувшись лицом в колени, и часто задышала. А потом все же не смогла… сорвалась.
Молча, закрывая рот руками, чтобы не закричать, я заплакала. Слезы обожгли лицо, не глядя на остужающие холодные капли дождя. Мне было больно. Душа рвалась на части в поисках ответов. А вместо них пришло лишь ощущение предательства и грязи.
Я заплакала, и казалось, что небо заплакало вместе со мной.
***
Время ускользало, как песок сквозь пальцы. Казалось, прошло около часа после того, как я опустилась на скамейку. А может и больше…
Уставшее тело затекло, мышцы задеревенели. От холода то руки, то ноги сковывало легкими судорогами. Опустошение, истерика и слабость разобрали меня на молекулы. Собрать их воедино не было сил.
Оставшиеся запоздалые слезы медленно скатывались по щекам, прокладывали дорожку к подбородку и падали вниз, смешиваясь с лужами на земле. Я подняла руки, вытерла лицо ледяными ладонями и зажмурилась. Глупо плакать, слезы не помогут вернуть планету на свою ось и не подскажут ответы на вопросы. Как прийти домой и взять себя в руки, чтобы натянуть на опухшее лицо маску спокойствия? Как вернуть ускользнувшее ощущение безопасности? Где найти силы беззаботно жить дальше и каждый раз, выходя на улицу, не прокручивать в голове: «Я за тобой слежу» …
Жизнь преподает очень жестокие уроки. Особенно те, после которых понимаешь — детство закончилось.
— Вам плохо?
Голос, возникший из темноты, прозвучал неожиданно. Я вздрогнула, подавила в себе отчаянный, наполненный диким страхом крик и сильнее вжалась в скамейку.