– Что-что? На каких еще портретах? – я глянула на каудильо, но его лицо было по-прежнему непроницаемо и угрюмо.
– Диего не рассказывал, как мы выбирали претендентку? – невинно моргнул Хуан Карлос.
«Мы»? Вот это поворот! Выходит, Валек раздавал мои фотографии кому ни попадя? А если там были интимные фото?!
Я покраснела как помидор, и пробурчала:
– Интересно, их высылали каждому желающему или надо было сначала вступить в анонимный мужской клуб?
– У Анны своеобразное чувство юмора, – перебил Кабрера, слегка сжимая кулак, и я испуганно умолкла, почувствовав легкое давление ошейника. – На портретах она мне нравилась больше, там она хотя бы молчала.
– Брось, Диего! – отмахнулся Хуан Карлос. – Ты был бы рад посадить всех в клетки, связать и заткнуть кляпами рты! Продолжал бы тогда жить в пещере, лелеять золотые слитки и пугать крестьян! Придворная жизнь – не для таких бирюков. Дворцовая жизнь создана для радости! Хорошей кухни! Пышных балов! Роскоши! Прекрасных дам! Тем более, неприлично прятать столь дивную красоту в своем холостяцком логове, – он снова поцеловал мне ладонь и глянул снизу вверх.
Взгляд у Хуана Карлоса был лучистым, голубым и таким открытым, что я не сдержалась и улыбнулась тоже. Что ни говори, мужское внимание льстит девушкам. Даже если они находятся в столь неприглядном положении.
– Спасибо, сеньор, – сказала я. – Рада нашему знакомству.
– Роза! – с придыханием выговорил он. – Дивная роза! Позволите танцевать сегодня с вами?
– Ни за что!
Кабрера стиснул мое запястье.
– Она будет танцевать со мной, – цедя по слову, ответил каудильо. – Твой первый вальс – с Абигайл.
– Я жду встречи с малышкой Абигайл с нетерпением! – ничуть не смутился Хуан Карлос. – Уверен, она затмит красотою всех придворных дам! Но, может, второй танец?
– Ни третий и ни десятый!
Пальцы все сильнее сжимались на моей руке. Я зашипела как кошка, напрасно пытаясь вывернуться из захвата. Грубиян!
– Ах, жаль! – расстроенно ответил Хуан Карлос. – Но все же надеюсь встретиться с вами на приеме и обедах, Анна. Ведь вы почтите нас своим присутствием?
– Если на то будет моя воля, – рыкнул Кабрера.
– Друг мой! Я настаиваю! Не позволяй такому цветку завять!
– Будь уверен, Хуан, я сорву его гораздо раньше, – в голосе Кабрера прозвучали плотоядные нотки, и грубая ладонь по-хозяйски легла мне на поясницу, едва прикрытую тонким атласом платья. – А теперь позволь мне открыть прием.
Взяв под козырек, каудильо чеканным шагом направился к тронному возвышению.
Конец ознакомительного фрагмента