Моли о пощаде! - боль перерастала в агонию. Она парализовала сознание, но вернула чувствительность рукам.
Извиваясь на полу, Эйнеке скреб пальцами. Забавно, именно тогда он понял, что «слышит» не слова, а образы. Они бесконтрольно текли в его разум, порождая причудливые видения. Дракон говорил чувствами, ощущениями, едкими как кислота фантазиями. Слова Эйнеке додумывал сам. Чудище желало мести.
- За что?! - едва дыша, просипел Эйнеке.
Ты знаешь! - раздалось в ответ. Драконья голова приблизилась. Немигающий взгляд пурпурных глаз впился в Эйнеке. Полуэльф пытался возразить, дать понять, что не знает… не помнит ничего такого…
ВСПОМИНАЙ!
***
Мягкий рокот волн. Безграничная бездна моря растянулась до горизонта. Холмы, роща, белый теплый песок. Он?.. Нет, она! Она нежилась на берегу, распластав усталые крылья. Керихат. Ее имя – Керихат! Теперь Эйнеке был ей. Видел ее глазами, слышал ее ушами и чуял… чуял все на многие мили окрест. Нечеловеческие чувства и даже не эльфийские! Слишком резкие. Слишком острые. К ним непросто привыкнуть!
Мальчишка.
Керихат слишком поздно заметила его. Странный, непонятный. Эльф, но не эльф. Глаза, как льдинки: стылые, бездушные. И никакого запаха, ни единого звука! Встревоженно застрекотав, Керихат подняла рогатую голову. Нет, жрать она не хотела, только отдохнуть в одиночестве. Мальчишка не двигался, не боялся. Драконица вздыбила чешую, подняла крылья. Ничего. Детеныш бездействовал… Бездействовал ли?
Кокон.
Мальчишку опутывал кокон. Пульсирующий силой. Вспышка! Кокон стал лапой. Перебирая пальцами, та поползла по песку, обращая его в блестящую дорожку стекла. Керихат вскочила, изогнулась дугой, зашипела. Лапа подбиралась все ближе. Мальчишка тянул магию отовсюду – лапа росла. Становилась быстрее, сильнее. Росло и замешательство Керихат. На нее напали? Сделали добычей? Какой-то детеныш?!
Ярость ослепила. Одурманила разум. Керихат взревела. Когти взрыли песок. Прижав крылья к бокам, драконица прыгнула вперед – прямо на мальчишку.
Вспышка!
Теперь Керихат ослепила боль. Она прокатилась кипятком по телу. Просочилась под шкуру и отделила чешую от плоти. Сорвала ее… Мальчишка оказался в когтях Керихат. Его тонкие косточки хрустнули, но… это уже не имело значения! Керихат забила крыльями в тщетной попытке унять боль. Замотала головой… Кипящая драконья кровь и серебро чешуи осыпали берег. Нужно бежать. Спасаться!
Непослушными лапами Керихат оттолкнулась от песка. Пошатнулась, но все же взлетела. Постыдный вой и визг рвались из ее глотки. Драконица пролетела совсем немного. Бессильно рухнула меньше чем в часе полета. Все померкло. На мгновение. Керихат заскребла лапами, заставила себя ползти, чувствуя жар песка оголенным израненным брюхом. Скрылась в тесной пещере, чтобы отдаться на милость единственному лекарству – сну.
Многолетнему сну.
========== Часть четвертая: «Я - дракон!» ==========
Голод – не только магический, но и самый обыкновенный – разбудил Эйнеке. Мягкое тепло слегка жгло кожу. Едва подняв веки, полуэльф тут же зажмурился. Солнечный свет, бьющий из дыры в потолке, резанул по глазам. Эйнеке перевернулся набок, сжался от внезапной боли, стиснул зубы. Тело ныло так, словно его переехала ломовая телега. Снова провал в памяти, и снова неожиданные воспоминания. Теперь Эйнеке не мучился от боли – он наслаждался ей. Раз болит – значит он чувствует, а если чувствует, значит еще жив, и не просто жив, но и способен двигаться! Эйнеке повел пальцами: те слушались, но с трудом.
Слабость. Жуткая слабость одолевала его. Сон совсем не принес отдыха!
Эйнеке сел. Не сразу, но все же. Оглянулся. Уже знакомые белые стены обветшалого здания. Гнездо. Слишком большое для птицы. И где проклятый ботинок? Почему он валяется в стороне? Эйнеке с трудом дотянулся до потерянной обуви, неуклюже пихнул в нее ступню, потом вскинул голову и снова сощурился: высокий потолок – есть где разгуляться. Это точно не руины дома. Уж скорее дворца или храма. Цветные зубцы стекла вполне походили на останки витража. Снова повел пальцами, перебирая мусор на дне гнезда. Прутики, грязь и крошка, сухие чешуи.
«Дракон! Где дракон?» - полуэльф напряг слух: дыхание. За спиной. Неуклюже повернувшись, Эйнеке взглянул на мирно дремлющего ящера.
Дракон… драконица оказалась не такой уж огромной. Всего-то чуть больше лошади! Вытянутая клиновидная морда с торчащими из-под губы клыками, гладкие черные рожки, загибающиеся за голову… вблизи это создание внушало скорее интерес, чем ужас. Эйнеке сдвинулся ближе – к распластанному на полу кожистому крылу. Приглядевшись, полуэльф без труда различил темный узор на светлой мембране. Кровь, полная магии, растекалась по сосудам. Пульсировала в них, насыщая крыло. Голод напомнил о себе, но Эйнеке сдержался. Откинул прочь мысли о том, чтобы впиться в крыло и чарами, и клыками. Перевел взгляд на мерно вздымающиеся бока. Солнечные лучи, отражаясь от чешуи, рассыпались вокруг серебряными бликами.
«Красивая…» - уголки губ дрогнули. Лицо Эйнеке озарилось улыбкой. Впрочем, ненадолго.
Драконица открыла глаза. Мгновение, и она подняла голову. Широко зевнула, демонстрируя ряды желтоватых зубов и пунцовый ящериный язык, потом уставилась на Эйнеке. Его разум затопили образы-видения.
Вспомнил? - шептали они. Не так яростно, как прежде, но все еще требовательно, настойчиво. Красноватые змеиные глаза смотрели на Эйнеке неотрывно. Драконица… Керихат? Да, ее звали Керихат! Она ждала ответа.
- Вспомнил… - просипел Эйнеке. Горло пересохло. Чужой немигающий взгляд и настойчивое ощущения чьего-то присутствия в собственных мыслях не дало полуэльфу даже задуматься о жажде. Он лишь облизнул губы.
- Отчасти. - добавил Эйнеке, хмурясь, - Мне говорили, я выпал из седла на скаку… скатился с холма по скалам…
Образы-видения замерли в уме. Прервали свой нетерпеливо-требовательный хоровод. Драконица тоже застыла, заинтересованно склонив голову. Эйнеке зарычал. Обида охватила его.
- Это была ты! - полуэльф вцепился в подстилку у дна. Сжал прутики и мусор – раскрошил их, едва сдерживая злобу:
- Это ты мне кости переломала! Не оставила живого места! - яростно хрипел Эйнеке. Его ослабшая магия тихо затрещала, - Из-за тебя я столько лун валялся в постели как… как ущербный калека! Ты изувечила меня!
Опять хоровод видений. На этот раз смешанных с собственными постыдными болезненными воспоминаниями: с беспомощностью, с упреками, надоедливой заботой и снова упреками. Керихат зарычала в ответ, вздыбив чешую на щеках и шее. Все смешалось. Мягкие перины и жесткие камни. Переломанные кости. Разорванные связки. Ожоги и ссадины на месте прекрасной чешуи. Бессчетные дни в постели под надзором сиделок и брата. Долгие годы в беспробудном сне… Эйнеке шумно сглотнул. Керихат раздраженно качнула хвостом, но пригладила чешую. Рык стих. Оскалы сменились обоюдным смущением.
«Тут мы квиты», - мрачно подумал Эйнеке и опустил взгляд. Теперь в голове полуэльфа крутился один-единственный вопрос.
- Почему я еще жив? - задал он его.
Керихат фыркнула. Пара струек дыма вырвалась из ее ноздрей. Образы-видения успокоились, замолчали. Драконица словно бы задумалась, и размышляя, она принялась чистить когти. С легким омерзением и любопытством Эйнеке наблюдал за Керихат. Минуту или две, а может и все десять. Лишь когда с этой жутковатой процедурой было покончено, драконица соизволила ответить. Видения зашевелились, и в уме Эйнеке сами собой родились слова: