Эпилог
В следующий раз я увиделся с Люком дня три спустя. Я встретил его во Дворце губернатора не случайно. Я собрался уже идти к нему, но почувствовал, что он разговаривает с саари-каар, поэтому я направился на крышу, к посадочной площадке для челноков. Я задрал голову и долго смотрел на звездное ночное небо Йумфлы и яркий шар планеты, восходящий из-за горизонта. За кромкой планетного диска звезды казались таким яркими и притягательными, а абсолютный мрак между ними был не менее манящим.
– Вот ты где, Корран, – с усмешкой сказал Люк, поднимаясь на крышу. – Твоя жена права: натуральный цвет волос тебе больше к лицу.
Я провел пятерней по едва отросшим волосам:
– Ага. Осталось только отрастить немного. А, насчет бородки и усов я пока не решил.
– Я бы сбрил, – пожал плечам Люк и подошел ко мне. – Последние пару дней я искал встречи с тобой.
– Извините, мы с Миракс… кхм… проверяли «Скат» и готовили его к полету на Корускант, – я сделал неопределенный жест в сторону космопорта. – Мы могли бы вас подбросить, если не возражаете.
– Нет, спасибо. Вам же хочется побыть наедине, и подольше, к тому же Элегос узнал о алдераанском ритуале оставлять подношения умершим на кладбище. Мы с Оурилом собираемся слетать на Керилт, забрать дочку Элегоса, Релекуи, а затем отвезти их туда, где они смогут оставить подношения для Йиеника Ит'Клии.
Я кивнул:
– И мне придется совершить это путешествие, чтобы оставить что-нибудь для Йиеника от имени моего деда.
– Мне кажется, это понравится, им обоим, – учитель задумчиво посмотрел на звезды. – А после этого я хочу помочь Разбойному эскадрону найти «Возмутительный» и покончить с Тавирой.
Я пожал плечами:
– Без дженсаарайи она – захудалый военный диктатор, который будет от всех скрываться. В конце концов, ее кто-нибудь достанет. Скорее всего, Новая Республика. Возможно, она разозлит Пеллаэона, и он сделает нам одолжение – отберет у нее игрушку.
– Да, это было бы совсем здорово, – Люк какое-то время молчал, барабаня пальцами по каменному парапету. – Мне нужно обсудить с тобой что-то очень важное.
– Мне тоже, – улыбнулся я. Я очень долго думал о своей жизни, вспоминая поговорку отца про человека в зеркале. Наконец я узнал себя, что было хорошо, но нужно было принять несколько серьезных решений. Я вздохнул и продолжил: – Я не вернусь к вам в академию. Я не собираюсь становиться джедаем на полную ставку.
– Интересно.
Я удивленно поднял бровь:
– Интересно?
– Да. Я и не собирался просить тебя вернуться в академию.
У меня от удивления рот открылся. Однако через пару секунд я сумел снова заговорить:
– Неужели я причинил вам столько хлопот?
Учитель покачал головой:
– Вовсе нет. Видишь ли, всю жизнь тебя учили тому же, чему я пытаюсь научить своих подопечных. У тебя солидная база, и освоение техники обращения с Силой просто добавило новый слой в твоей личности. Ты сможешь достичь большего, однако будешь делать то, чему уже обучен. Когда мы летели сюда, ты упомянул, что Нейаа часто действовал, как обычный человек, и использовал способности джедая только в случае необходимости – именно потому, что у него были иные навыки для выполнения этой работы и ему не нужно было все время полагаться на Силу.
Я невольно усмехнулся, когда до меня дошел смысл его слов. Когда из всех доступных инструментов у тебя есть только гидравлический разводной ключ, при решении любой проблемы хочется потуже затянуть гайки.
– Мне кажется, я понял.
– Иного я от детектива и не ожидал, – улыбнулся Люк. – Ты догадался, что Экзар Кун стоял за смертью Ганториса и всеми неприятностями на Йавине IV, потому что из тебя готовили следователя. Я упустил из виду все факты, которые не ускользнули от твоего внимания. Или я просто не мог в это поверить, потому что у меня не складывалась общая картина. Думаю, придется ввести в академии новый предмет – «общая картина».
– Что ж, могу это только поприветствовать.
Люк скрестил руки на груди:
– Так почему же ты не хочешь вернуться в академию?
Я нервно дернул плечами:
– Ну, чтобы вернуться к тому, что вы сказали о Нейаа, и поскорее забыть о том, через что я прошел, чтобы спасти Миракс. Лучше, чем Разбойный эскадрон, места для этого не найти. Вы же сами не раз бросали академию на кого-нибудь другого, а сами мчались спасать Галактику. А ведь я знаю, что вы больше всего любите преподавать. Оставшись Корраном Хорном из Разбойного эскадрона, я смогу использовать свои способности там, где они наиболее необходимы, не изобретая для этого новых путей.
– И сможешь жить на Корусканте, завести детей.
– Кроме всего прочего, – смущенно потупил взор я, вспомнив, чем мы на самом деле занимались с Миракс на «Пульсаре». Все системы нам проверить так и не удалось: времени не хватило. – Немалую роль в том, что мне удалось отпугнуть Тавиру, сыграла ее подозрительность. Она так и не поверила, что «Сокрушитель солнц» был уничтожен. Она знала, что «Сокрушитель» извлекли из Йавина, но сама его не видела, значит (судя по ее ущербной логике), он охотился за ней. Оставшись в тени, я буду сюрпризом для всех, кто их ищет.
– Значит, Кейран Халкион умер прямо на моих глазах?
– Не умер, а просто растворился в воздухе. Лишь несколько человек знают, что я им был, так что этот секрет будет нетрудно скрыть, – я положил руку Люку на плечо. – Если тебе будет нужен Кейран Халкион – только позови, и он будет здесь. Если тебе нужен будет Корран Хорн, только позови. На самом деле, не будь вас, я был бы мертв, Миракс спала бы вечным сном в тюрьме, а Тавира продолжала на всех наводить страх.
Люк усмехнулся:
– А я, если не ты, лежал бы бревном на каменной плите на Йавине IV. Так что счет равный. Да, и в то время ничего не произошло с моими племянниками, так что получается, что я тебе обязан.
– Как я надеялся, что вы это скажете, – я расплылся в улыбке. – Если вы не против, мне хотелось бы поставить жирную точку во всем этом деле.
– Назови свое желание.
И я назвал.
Я направил свой «крестокрыл» на объект, который, как сообщил «Свистун», возвышался над ландшафтом Йавина IV на пятнадцать целых пятьдесят две сотых метра. Я летел на бреющем и оказался лицом к лицу со статуей Экзара Куна. До него оставалось еще добрых пятьсот метров, но эти пустые черные глаза уже буравили меня взглядом.
Я одарил его широкой улыбкой.
– Свистун, ты поставил все сенсоры на запись? Не забыл, что картинку надо передать на «Скат-пульсар» и в Великий храм?
Его короткое бибикание напомнило мне, что он, в отличие от некоторых, приказов не забывает, и не отправляется шататься по всей Галактике забывая о своих верных друзьях и заставляя их цепи перегорать от волнения.
Я пропустил его брюзжание мимо ушей:
– Цель зафиксирована, можно открывать огонь, – я переключил селектор оружия на одиночный огонь протонными торпедами. Затем поймал лицо Экзара Куна в перекрестье прицела и вырубил комлинк. Я не возражал против того, чтобы все смотрели, что я делаю, но мои слова предназначались исключительно для ситха. – Я знаю, что тебя уже нет, но я также знаю, что ты сам желал этого. Этот храм может быть очень ценной находкой для археологов, памятником красоты неописуемой, но это еще и памятник злу. Ты использовал его, чтобы заразить Кипа, а несколько ситховых закорючек на камне заразили темного джедая, который убил моего деда. Твое зло породило дженсаарайи, и хотя они поднялись выше этого зла, из-за них страдали и погибали люди. Но это не месть, которой ты так ждал. Нет, это просто мера предосторожности.
И я нажал на гашетку, послав протонную торпеду прямо в статую Куна. Боеголовка сдетонировала, достигнув его переносицы. Его голова превратилась в миллион пылающих осколков, которые дождем осыпались на землю и на зеркальную гладь озера, навсегда разбивая последнее отражение храма.