Мы решили? Что делать?! Но что, что теперь сделаешь!
Пытаюсь что-то сказать, но из губ вылетает лишь хрип – вдохнуть я до сих пор не могу.
Дима срывается с места.
– Карина! Кариночка, что с тобой?!
Он падает на колени перед креслом и хватает меня за руки, но я отпихиваю его так, что он чуть не падает – и откуда только у меня силы взялись!
– Не прикасайся ко мне!
От этого крика он отшатывается и бледнеет. Но поднимается, наливает стакан воды и осторожно ставит на столик рядом со мной.
– Карина, попей… пожалуйста. Тебе плохо. Тебе очень плохо. Я понимаю. Прости, прости меня…
Сижу неподвижно.
Дышать. Только дышать! Раз… два… три…
Организм сжалился надо мной. Сработал какой-то механизм, я начинаю видеть всю сцену словно со стороны. Вот я – сижу в кресле, вцепившись побелевшими пальцами в ручки. Вот Дима напротив… у него дрожат руки.
Слышу свой холодный голос:
– Расскажи. Расскажи мне все. Давно вы с Ленкой… Почему? Почему, Дима?! Ты ее любишь?!
– Нет! Я люблю тебя. Карина, пожалуйста, прости!
Он прячет лицо в ладони.
Он сейчас похож на мальчишку – глубоко несчастного, потерянного, испуганного. Сердце вновь пронзает дикая боль.
Дышать! – заставляю я себя. Дышать. Не думать о том, что когда он приходил домой, он шел от нее. Что когда он ложился со мной в постель, он до этого был с ней… целовал ее… ласкал… был в ней…
– Любишь и изменил? С Ленкой? И врал, врал без конца, все эти недели! Или месяцы?
– Нет. Карина. Все не так. Да, я изменил. Измена была. Я признаю это. Я подлец и дурак. Я сволочь, знаю! Но я никогда не променяю тебя ни на кого.
Он бессильно мотает головой и пристально, умоляюще смотрит мне в глаза.
– Ты уже променял.
– Да.
Он роняет это слово твердо, с горечью. Теперь Димка непохож на мальчишку. Он постарел разом на десять или двадцать лет. Он стал бледной, измученной копией самого себя.
И, несмотря ни на что, мне больно видеть его таким. Он страдает, сильно страдает. Представляю, что ему стоит признавать свою вину.
– Карина, я не знаю, что мне теперь сказать и сделать, чтобы все стало по-прежнему.
И тут вся моя жалость к нему испарилась.
По-прежнему?! Как он может вообще допускать такое! Теперь ничего не будет по-прежнему. Никогда. Все, все, рухнуло! Вся моя жизнь!
Некоторые поступки имеют необратимые последствия.
Мне хочется сделать ему больно. Так же больно, как больно мне сейчас.
– Ты хоть предохранялся? – бросаю ядовитым, незнакомым мне самой голосом. – Мало ли чем она болеет и с кем кувыркалась до тебя! Мне пойти и провериться у венеролога? Или ты уже ребенка от нее ждешь?
Дима даже подпрыгнул на месте.
– Нет! Карина, это невозможно. Послушай, все было… не совсем так, как ты думаешь.
– А как? Вы трахались в скафандрах?
Мне противно говорить такое, но я не могу удержать язык за зубами.
Во мне словно нарыв лопнул и затопил душу гноем.
Дима молчит. Взгляд полон непередаваемой боли. Глаза не отрываются от моего лица.
Так не должно быть, но мне опять становится его жалко. Я всегда чувствую его страдания как собственные. Сейчас у него в душе творится ад. Его разрывают стыд, горечь и тревога за меня.
Но я говорю жестко:
– Расскажи мне все. Немедленно. Во всех деталях.
– Тебе будет тяжело. Карина, давай потом. Когда ты немного успокоишься.
– Я выдержу, – смеюсь коротко, истерично. – Мы раньше всегда говорили друг другу правду, помнишь? Пока ты не втрескался в Ленку. Пока она не увела тебя от меня, как собиралась!
– Черт, черт! – Димка в полном отчаянии, но он чудовищным усилием берет себя в руки. – Карина, она не увела меня. Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой, всегда, всю жизнь! Хорошо. Я расскажу, как все было. Может, тогда ты поймешь.
Он бросает на меня встревоженный взгляд и садится на кровать напротив.
– Ты точно хочешь?
Киваю.
Димка трет виски руками. Теперь он собранный, сосредоточенный, спокойный. Но я вижу, как тяжело дается ему это спокойствие.
– Не знаю, с чего начать.
– С самого начала. Как давно вы встречаетесь?
– Мы не встречаемся, – он морщится. – Нет! Все было не так.
– Одноразовый перепихон?
Он отрицательно мотает головой.
– Дима, хватит! Ты признался, что изменил. Хочу понять, как это случилось. Почему ты предал меня.
– Я и сам не понял, как это случилось. Но много думал об этом последние дни. Попробую объяснить… Пожалуй, все началось несколько недель назад.
– После того как она заявила, что сможет увести тебя.
Димка дергается, как будто я хлестнула его плеткой.
– Карина, хочешь верь, хочешь нет, но я забыл о том разговоре. Потом вспомнил, конечно… Понимаешь, Ленка вела себя совсем по-другому. Она не соблазняла меня, не заигрывала. Она…