– Что за жаргон? – поинтересовался Волынский, проводив их глазами. – Пеша?
– Подготовка штатная, – ответил Тарас. – Оперативный сленг.
– Теперь о задании, – сказал Шелест. – Сегодня у нас почин, и провожаю вас я, но с завтрашнего дня будете получать вводные от полковника Матоличева.
Полковник посмотрел на него исподлобья.
Тарас кивнул.
– По данным разведки, – продолжил Шелест, – под Одессой под руководством британских спецов развёрнута лаборатория, вывезенная с украинского атомного полигона. Радиоактивный материал она ещё не получила, но им займутся другие наши парни, а ваша задача – точно поразить место дислокации британцев и саму лабораторию, спрятанную на глубине двадцати метров.
– Мы уже грохнули одну такую, – сказал Шалва. – Под Краматорском.
– К сожалению, это СРУ не остановило. В связи с чем назрела необходимость устранения господина Болданова, командира СРУ.
Тарас промолчал. Потом, видя, что Шелест смотрит на него, ожидая реплик, сказал:
– Локализация местонахождения цели должна быть исключительно точной, до метра.
– Выслушай.
– Это к тому, что я могу дойти туда своим кюар-ходом и установить маячок.
– Ещё не раз придётся поступать таким образом, но разведка обещала к вечеру дать суперточные координаты бункера, и твой кюар-поход не потребуется.
– Понял.
– Навигацию даст спутниковая сеть, – сказал Матоличев, глянув на вертолёт, возле которого возились оба пилота. – Лётчики опытные, налетали тысячи фронтовых часов и не меньше двухсот на «птерозавре». Но командовать будешь ты, капитан, и ответишь за срыв операции ты, если это произойдёт.
Тарас кивнул.
Штопор что-то проворчал себе под нос.
Снежана с тревогой посмотрела на мужа.
Шелест ощупал его твёрдое лицо проницательными льдисто-серыми глазами.
– Задание понятно?
Тарас кивнул.
– Вопросы?
– Стрелять будем с нашей территории?
– Сегодня с нашей, до Одессы рукой подать. Но в портфеле заданий есть и работа с территории «У».
– Когда вылет?
– Вечером, после спада активности арты. Я уеду и вернусь после обеда, обсудим маршрут, а пока обговори детали полёта с пилотами.
– Слушаюсь.
Матоличев и Волынский как по команде повернулись и двинулись из капонира.
Тарас посмотрел им вслед.
– Они, случайно, не роботы?
– Не роботы, – усмехнулся Шелест. – Просто не любители трепаться и корчить из себя суперважных персон.
– Ты обещал меня подключить к «Бесогону», – сказала Снежана.
– Поедешь со мной, – ответил Олег, зашагав к выходу из капонира.
– Куда? – растерялась женщина, догоняя брата.
– На фронт, – сказал полковник.
До обеда их никто не потревожил, и бойцы группы вместе с Тарасом провели это время возле и внутри вертолёта, изучая все тонкости работы удивительной машины.
Вместе с ними возились с оборудованием «вертушки» и трое специалистов с завода, выводя прямой пуск ракетами комплекса «Зорро» прямо на шлем командира операций.
Пилоты: тридцатилетний майор Саша Благой и молодой, не старше бесогоновцев, капитан Мелентьев, – с удовольствием поделились боевым опытом, рассказали несколько историй о вылетах на фронт: оба участвовали в СВО с февраля две тысячи двадцать второго года, – и объяснили подробности управления «птерозавром».
Как оказалось, пилотская кабина «Ка-92» тоже создавалась с учётом новейших дизайнерских и цифровых технологий, поэтому пульта управления как такового в кабине не было. Вместо него передняя торпеда кабины, включая блистер, представляла собой мозаичную панель всего с двумя десятками оперативных окон, на которые компьютер вертолёта, по сути, искусственный интеллект, выдавал нужные сведения в режиме реального времени. Кроме того, он сообщал об изменении воздушной обстановки на шлемы и забрала пилотов, предупреждая о появлении угроз с земли и в небе, а также безукоризненно поддерживал связь экипажа с командным пунктом. Лётчикам оставалось вести вертолёт и включать в нужные моменты дополнительные комплексы защиты или оружия.
Изменилась по сравнению с современными вертолётами и эргономика непосредственного физического управления машиной. Джойстики остались, но получили специальные рукояти с единственной красной кнопкой под большой палец, предназначенной для пуска ракет или активизации пулемётов, чтобы во время маневрирования не произошло случайного пересечения команд. Для экстремальных маневров, воздушного боя или уклонения от атак зенитных ракет оба пилота пользовались другой рукоятью, закреплённой на подлокотниках кресел слева.