"Коварное-тихое-сильное-сильное. Подползет, обхватит, задушит. Вырваться и убежать трудно. Замечать и уходить сразу".
Я видел, как душит удав, и передал воспоминание детям и жене, заменив образ антилопы гепардом. Картина вышла впечатляющая, что легко было понять по изменившемуся поведению Асвы. Если раньше она игнорировала эту живую трубу, то теперь подкралась к удаву с хвоста - голова находилась по другую сторону дерева - обнюхала, потрогала и быстро отошла.
"Лайри прав. - добавила она от себя. - Уходим". Дети выслушали ее, и мы ушли.
Я внимательно изучал кучку свежего помета. Черный цвет - переваренная кровь - говорил, что помет оставил хищник. Кто? Не лев, не леопард. Запах настолько привычный, что я сообразил не сразу - он принадлежал гепарду.
"Чужой самец". - подтвердила Асва, когда я показал ей.
Поискал следы - их заровнял недавний дождь. Вскарабкался на дерево, однако его крона такая густая, что сквозь нее с трудом можно было что-либо увидеть. Асва стояла рядом и звала наверх детей, но после случая на ветке, обломанной слонами, они категорически отказывались лезть на какие бы то ни было деревья.
"Почему они отказываются?" - спросила жена. Ее задорное щебетание снова не возымело успеха.
"Лазай сама, но перестань звать котят за собой. Пусть живут внизу, лезть наверх для них опасно".
"Почему? Я лазаю. - в доказательство Асва ловко спрыгнула на землю, лизнула Мррн, а потом забралась почти до верхушки и оттуда глянула на меня. - Ну и как?"
"Хорошо. Ты здоровая, крепкая, сильная. Дети здоровые, но пока слабые. Будут прыгать, поломают лапы, заболеют и умрут. Жалко будет. Пусть живут внизу".
"Им надо учиться лазать, а они отказываются. Плохо, упрямые". - продолжая гнуть свое, Асва защебетала, на что Рай возразил протестующим мяуканьем.
Я издал звук, похожий на звон лопнувшей струны - Асва аж вздрогнула. Этим звуком я поставил своеобразный "якорь" в ее подсознании. Четко и раздельно повторил основное:
"Перестань звать детей наверх. Пусть живут внизу. Они слабые. Научатся лазать, когда окрепнут. Слезай".
Прыгая, я спружинил на согнутых лапах, Асва приземлилась на прямые лапы. Как она не выбивала их из суставов плеч и таза? Потому я не хотел, чтобы милая учила котят прыгать с высоты нескольких ростов, считая ее способ неправильным. Древолазанию я решил учить детей сам - как-нибудь через год.
Впоследствии Асва не раз пыталась зазвать всех куда повыше, но стоило "лопнуть струне", и она покорно спускалась на землю.
Я хотел отыскать гепарда и выяснить с ним отношения. Наши дороги пересеклись вечером: высматривая добычу, я заметил бегущего за жертвой хищника, и поспешил туда.
Передо мной был старый знакомый - Чанзо, я узнал его по черному кольцу ошейника. Когда я подошел, он жевал бедро антилопы. Без предисловий ухватив антилопу за шею, я выдернул мясо из его пасти. Гепард вцепился в ногу, мы молча тянули тушу каждый на себя. Видя, что я перетягиваю, он отпустил тушу и зашипел. Я встал, демонстративно наступив на антилопу, и он узнал меня. Сдаваться Чанзо не собирался, ведь хозяином территории снова был он, а пришельцем - я. Семья сидела и ждала окончания конфронтации.
"Отвали!" - фыркнул он, не решаясь замахнуться. Я у него на глазах "застолбил" участок, тем самым давая понять - я ни во что не ставлю его персону. Оскорбленный такой наглостью, Чанзо короткими наскоками стал подбираться ко мне, шипя и "чирикая". Улучив момент, я врезал ему по морде. Мой грозный оскал и этот удар напомнили гепарду унизительный эпизод, когда его обыкновенно могли задушить.
И снова хозяин уступил чужаку.
"Идите сюда, добыча наша". - позвал я своих. Чанзо ушел в сторону и лег с очень недовольным видом, резкий изгиб его хвоста ясно выражал все, что он думает о нас и что хотел бы мне сказать.
Пчела ужалила Рая позавчера, а сегодня опухоль уже прошла. Заметив, что кусать не больно, Рай радостно налег на мясо. Вдруг он икнул, и с удивлением оглядел только что проглоченный кусок. Удивлялся он слишком долго - Тонка моментально подобрала все, что выпало из братца. Сын хотел устроить разбирательство, кто должен был съесть уже съеденное, но я взял его за серую гривку и сунул носом в плоть: "Ешь". Мррн ела, как всегда, аккуратно и быстро.
Несколько дней мы отдыхали, пользуясь "услугами" Чанзо: если он поохотился удачно, я отбирал у него изловленную честным трудом добычу. Наевшись, мы уходили, а Чанзо не оставалось ничего другого, как снова искать жертву. Наконец, не выдержав такого террора, - а мои действия можно было определить не иначе, как терроризм и вымогательство, - он куда-то пропал, и я снова начал охотиться сам.
На полнолуние Асва становилась беспокойной, я тоже чувствовал неясную тягу к чему-то. В такие ночи мы гуляли. Не искали жертву, а просто шли. Мне нравились эти тихие прогулки с любимой.