- Я не об этом. Надин и Базиль объявили, что хотят ребенка.
- Спятили? – пораженная до глубины души, воскликнула я. - Как они себе это представляют?
- В принципе, ничего невозможного в этом нет, - рассудительно сказал Ванька. – Теоретически. А практически… тоже, наверное. Во всяком случае, экстракорпоральное оплодотворение известно уже давно. Главная сложность, сможет ли Надин… ну, ее белковое тело… нормально выносить. Здесь, конечно, есть определенный риск, и для матери, и для ребенка. Но они настаивают. Говорят, что стать родителями, это их конституционное право, и они будут за него бороться. Врачи, вроде бы, согласились на эксперимент.
Ну, Надин, ну, авантюристка! Еще похлеще меня! А такая тихоня в школе была! Правду говорят – в тихом омуте черти водятся. Вот нисколько не сомневаюсь, она своего добьется!
- А кого они хотят? – спросила я.
- Не знаю. Да и какая разница? Мальчик, девочка… лишь бы здоровым родился.
- Нет, я имею в виду: дрона или человека?
Ванька вытаращился на меня.
- Что? – потрясенно воскликнул он. – Дрона или… Так ведь он человек… и родится человеком! Какой тут может быть выбор?
- Ну, выбирать-то все равно придется, - сказала я. – Рано или поздно. Вводить вакцину или не вводить?
- Знаешь, Сильвия, - помолчав, сказал Ванька. – Сколько я тебя знаю, столько ты меня удивляешь… Мне, например, такое бы и в голову не пришло. Я себе такой выбор даже представить не могу.
- Это потому, что ты психолог, - сказала я. – А я – псих. Ты видишь в нас людей, а я – дронов. Мы для тебя, по большому счету, ущербны. Тебе задурили голову, что мы, мол, спим и видим, как станем людьми, а это не так. Наши родители, техники, учителя считают, что мы страдаем от своей неполноценности, а это снова не так. Понимаешь, мы-то ведь не считаем себя ущербными. Это вы так себе решили, а мы считаем себя полноценными личностями. Да, мы, дроны, зависим от людей… но это только потому, что среди нас мало техников, ученых, врачей. Еще мало. Но ведь скоро все может измениться, правда? Вот я – первый боевой дрон. И мне нужен человек, чтобы пересадить матрицу из одной машины в другую. Пока еще нужен. А вот представь, что растет среди нас маленький гениальный конструктор. И он придумает какую-нибудь систему стыковки дронов, чтобы – раз, и мы в другой машине. Знаешь, Ванька, эпоха дронов только сейчас начинается. По-настоящему, я имею в виду. И вам придется с этим считаться.
- Нам? – тяжело спросил Ванька. – Кому – нам? Ты так говоришь, Сильвия, как будто я…
Он отвернулся и отлетел в сторону. Ну, вот, расстроено подумала я, снова обидела любимого человека. Ох, что-то часто мы в последнее время ссориться стали. А ведь он, между прочим, мой жених.
Да, Ванька сделал мне предложение. Месяц назад, при всем честном народе. Мама всплакнула от радости, а папа так растерялся, что стал ужасно суетливым и то и дело ляпал что-то невпопад. Только Павел Петрович остался невозмутим.
- Я с самого начала знал, что этим дело и кончится, - заявил он. – Уж больно Ванька тебя защищал да выгораживал все время. Только знаешь, что я тебе скажу, девочка? Он хоть и любит тебя, да такой весь из себя шелковый, но внутри – кремень. Упертый не меньше, чем ты. И под твою дудку плясать не будет. Так что ты, Сильвия, десять раз подумай, прежде чем соглашаться.
Ванька тогда страшно обиделся на деда, а я, наоборот, стала его защищать, и вот тогда-то мы и поссорились в первый раз. Правда, быстро помирились.
И сейчас помиримся.
Рядом кто-то деликатно кашлянул. Я обернулась – это был служащий аэропорта, он улыбался и отдавал мне честь.
- Мисс Хантер? Ваше разрешение на вывоз капсулы?
- Да, конечно, - сказала я, выдвигая соцчип.
Карт-ридер мигнул зеленым огоньком, подтверждая, что все в порядке.