– В чем твоя сила? – просто спросил он даже не шевеля губами.
Что за необъяснимая тяга узнать мою силу? О чём вообще речь? Какая сила? Я не был уверен, что у меня вообще есть хоть какая-то сила. То, что у меня было сумасшествие и потеря себя самого, это да. Ведь не имени, ни своего прошлого, вспомнить не удавалось. Я был всего лишь спящей альтернативой самого себя. Повстанцем, старшиной, воителем с монстрами, кем угодно, но только не реальным. В тот момент весь мир ходил ходуном и разрушался на глазах. Я не знал что делать и не мог даже представить что увижу, если смогу открыть глаза по-настоящему. В подлинной реальности. Меня одолевало отчаяние от всего этого, но тем не менее я смог подняться из-за стола диктатора, поднять невесть откуда взявшийся в руке пистолет и выстрелить врагу человечества в голову. Не отводя взгляда, смотрел как вытекала кровь из пробитого лба и из опустевших глазниц. Грузное тело сдулось и сползло под стол. После я с твёрдым намерением удержал расплывающееся сознание и направился к выходу. У меня появилась цель – сделать то, что никогда не делал. А именно выйти из города. Я не думал о том сколько патронов в пистолете, просто шёл и стрелял в каждого, кто попадался у меня на пути. Это был самый великий момент, когда сон прогибался под меня. Сценарий, по которому приходилось идти, рвался и перекраивался тысячу раз, но безрезультатно. Я шёл, гнул этот мир простым, но сильным намерением – дойти до предела. Дома стремительно зарастали вьющимися корнями, словно на Новое Государство ополчилось уже сама природа. Туман стелился по земле, а в небе буйствовали облака. Солдаты выскакивали из-за каждого угла. Каратели, дроиды, мои ученики, повстанцы. Все хотели меня остановить и каждому нашлась пуля. Я прошёл до ворот города без использования невидимости и телепортации. Укреплённый блок пост, очень похожий на тот, что был в моём военном лагере, разметал одним лишь словом.
– Хватит, – сказал я.
Мешки с песком рассеялись ветром. Бетонные плиты треснули и распались. Пограничники в страхе разбегались и бросали оружие. Неохраняемые ворота распахнулись, открывая вид на белоснежную дорогу под сводом тоннеля, в конце которого был свет. Я уверенно шёл вперёд и был уже близок к таинству, которое меня ждало снаружи, но персонажи Нового Государства не собирались меня отпускать. Кто-то вцепился в меня сзади. Схватил за руку с пистолетом, потянул назад. Я хотел предпринять меры, но кто-то ещё удержал вторую руку. Сопротивляться стало труднее после того как ухватились ещё и за каждую ногу. Я что было сил напряг несуществующие мышцы и попытался вырваться. Не получалось, но переставлять ноги мог. Тянул всех навалившихся на меня врагов за собой. Я не смотрел на них, просто двигался. А человеческая волна всё накатывала. Их становилось больше и больше. Казалось бы уже не было за что меня схватить, но они находили. И цеплялись. Держали. Но я шёл и шёл. Медленно, с рвущимися от натуги жилами. Шёл.
– В чём сила? – едва слышно рычал я, но был уверен, что слышат меня все, – В том что я понимаю, что это сон. Вы сон! А я хозяин.
Мой разум тут единственный, кто видел реальность. Все остальные это лишь проекции тех, кого доводилось видеть за свою жизнь. Я настоящий! Я хозяин! Остальное пыль. Прах истинных воспоминаний. Тьма под закрытыми веками! Казалось, что моё тело росло, становилось сильнее. Чем крепче меня держали, тем мощнее были мои рывки. Тем ближе становилась цель. И вот я переступил порог и оказался за воротами. Сопротивление исчезло. Людская трясина распалась за моей спиной в небытие. Вместе с ними исчез и город. Я вышел на пустой плац, посреди которого стоял туалет с нацарапанным внутри шифром Ра-32. Рядом стоял Сержант. Он был одет в необычный мундир и вооружён старинной винтовкой. На поясе болталась сабля. Я приблизился к нему и обнаружил, что экипирован так же как он. Тут же со всех сторон нас окружили. Новобранцы, которых я обучал, служившие уже не первый год солдаты. Офицеры. Даже генерал был здесь. Я знал, что это сон, но стрелять по своим остерегался. Ведь всё это могло оказаться помешательством. Я допустил, что могу видеть галлюцинации, а на самом деле совершать немыслимое преступление. Да меня просто убьют, если вовремя не упакуют.