– Но разве мы не можем существовать вместе? – с надеждой спросил я.
– Ошибка подвергается коррекции, – в голосе Диктатора чувствовалось безразличие, – Таковы правила.
– Но почему ошибка? Я ведь помню… Помню как служил в армии, помню своего друга Марчука и других. Наташа…
– Это всё ложные воспоминания, которые породила твоя аномальная активность в мозге. Всё что ты помнишь имеет основу из того, что пережил я. Но всё было не так, как ты себе представляешь. Ты – ошибка.
Ошибка. Ошибка. Ошибка.
Коррекция. Коррекция. Коррекция.
***
Голова начинала идти кругом. Усадьбы внизу не стало, вместо неё была жемчужная пелена с размазанными красками. Мир превращался в спектральное пятно. Неизменным оставался лишь участок акведука, белеющее небо, я и Диктатор.
– Отдайся свету.
Я не хотел так просто сдаваться, но абсолютно не знал что делать. Диктатор был прав, ошибки нужно исправлять. Вот только я не считал себя чем-то неправильным и не смог смириться с уничтожением. Вскинул винтовку и, не раздумывая, нажал на курок. Пусто. Диктатор лишь ухмыльнулся. Тогда я перехватил оружие за ствол и набросился на противника, стараясь ударить его прикладом. Уродливая голова с моим раздутым лицом ловко увернулась. Толстые руки провели серию ударов и меня отнесло назад. Винтовка улетела прочь, а я оказался на лопатках. Перехватило дыхание, что было чистой воды иллюзией. Даже боль это иллюзия. Я поднялся, обнажил саблю и твёрдым шагом двинулся к врагу. Да, он оказался не таким уж и слабым, как во все предыдущие разы. Умел драться даже без оружия, несмотря на своё заплывшее тело. Он легко отбивался явившимся ему палашом и отбрасывал меня назад. Вся моя армейская выучка не шла в расчёт с этим сукиным сыном. Был ли он оригинальной личностью или искаженной миром снов фантазией, неважно. Диктатор был равен мне по силе. А возможно даже превосходил. Порой мне не только сложно было достать его саблей, но и самому увернуться от стремительной контратаки. Никто не сдавался. Никому не удавалось сбросить противника с акведука. Фехтование длилось бы до пришествия Спасителя, которым несомненно являлся Иев. Медик истребляющий нечисть навроде меня.
– Отдайся, свету, – не уставал предлагать Диктатор.
– Уйди во тьму! – отвечал я, совершая очередной выпад.
Удар металла о металл, выпад, отскок. Сабля взлетала к верху и падала на подставленный палаш? А через мгновение клиники менялись позициями. Свист, лязг, ругань. Я крутился, проделывал обманные манёвры, а Диктатор лишь играючи отходил в сторону или увиливал от несомненно неизбежного попадания. Несколько раз его клинок мелькал в опасной близости с моим лицом и лишь единожды острый конец попал мне в ребро. Моё тело свело судорогой, но я избежал контрольного удара кувырком назад, через голову. Диктатор оскалил зубы и погрозил кулаком. Догонять не стал, дал возможность подняться и вновь принял бой. На сей раз мне было тяжелее сдвинуть его с места, но в какой-то момент я смог осуществить хитрый манёвр. Поднырнул под удар, прикрываясь саблей, затем кувыркнулся в сторону и полоснул лезвием по ноге. Диктатор пошатнулся и слегка покосился в сторону. Упасть ему пришлось помочь стремительным ударом обеих ног. Личинка с конечностями рухнула и вместе с ней. А Диктатор видимо на это и рассчитывал, так как гибкие ноги обхватили меня за торс и не позволили подняться. Уже через миг мерзкая туша придавливала меня всей своей массой. Лезвие палаша больно прижалась к моей гортани.
– Ты проиграешь, – убедительно пообещал Диктатор, намекая, что финал ещё не настал, – Тебе осталось не долго.
Мокрое от слизи лицо нависало над моим. Слюни брызгали прям в глаза. Мне было противно не только смотреть на него, но и говорить.
– Прими свет.
Это его предложение раздражало, но на этот раз напомнило о самом великом даре, которое только было во снах. Моё кольцо – последний резерв в этой схватке.
– Насладись тьмой ублюдок! – прорычал я сквозь плотно сжатые губы и, выкручивая кисть, надавил большим пальцем на обсидиан.
Моё искреннее желание было убраться прочь. Исчезнуть и провалиться ниже, создавая очередной уровень сна. Этого не случилось, однако тьма выдернула меня из мерзких объятий. Моё тело словно бы превратилось в дым, рассеялось и собралось вновь, но уже в стороне и в полной готовности к бою. Я бросился в атаку с неистовым криком. Вот только Диктатор тоже ведь не промах. Он, как всегда, ловко поднялся и рванул на встречу. Мы схлестнулись и повторили смертельный танец. Только теперь я был быстрее и мощнее. Тьма окутывала левую руку и придавала сил. В воздухе собиралась пыль крупными фракциями и сбивалась в облако, которое в свою очередь охватывало Диктатора чёрной сетью. Это мешало ему двигаться, но не делало менее опасным. Мне всё также не удавалось нанести смертельный удар. В конце концов мой враг даже смог разрушить созданное кольцом ограничение и удивить собственными чарами. Палаш прочертил по бетонной поверхности акведука глубокую полосу, осыпав меня осколками и брызгами жгучих искр. Я отпрыгнул и прикрылся рукой, защищая глаза. Выставил вперёд саблю, чтоб обезопаситься от внезапной атаки, но это было ни к чему. Диктатор не нападал. Всю работу за него делали эти странные осколки. Зацепившись за мою одежду они вгрызались в плоть и причиняли немыслимую боль. Мне казалось что по всему моему телу расползлись полчища термитов, каждый из которых намеревался прогрызть во мне новый тоннель. И я ничего не мог сделать. Сабля выпала из ослабевших рук, ноги перестали держать. Затем меня словно сбил автомобиль и мы вместе с ним полетели вниз. Удар, треск, тьма. Тишина.