– Так что же тогда ад? – спросил я, придя в себя после пугающих умозаключений, – Если демоны всё-таки существуют…
– Ад?! – он усмехнулся, – Нижний мир. Обиталище тех, кто выбирать себе путь разрушения.
– А как они питаются нами? Как...
– Это не столь важно сей… час, – возразил демонический пришелец, – Нужно...
– Да как это не важно?! – совершенно бестактно и бесстрашно вырвалось у меня, – Я не знаю сколько времени прожил в иллюзии. Утонул в глубинах своего сознания и даже не подозревал об этом. Как есть спал. А на самом деле моим телом овладело нечто... Неведомое. Творило не пойми что. Надо мной ставили опыты?
– Уважаемый, – демон поднял обе руки, что выглядело одновременно и как жест примирения и как угроза, – Об этом я и хотеть говорить. Ты соглашаться – я помогать.
К столу подлетел механизм с подносом еды. Это оказались протеиновые кубики и батончики с клетчаткой. Сначала мне не хотелось брать их даже в руки, и уж тем более, есть эти подозрительные вкусности. Но голод не тётка. На вкус не привычное, но приемлемое. Попробовав один кусочек, я не смог оторваться пока не съел всё. Демон всё это время ждал. Даже когда последний батончик оказался в желудке, он не торопился говорить. А я, после того как осушил небольшую чашу с густой жидкостью, очень похожей на кисель, спросил:
– Как тебя зовут? Твоё имя.
– Аз-з... – он запнулся ненадолго, кажется задумался, – Никогда не говорить мой имя таким как ты. Оно звучит не совсем так, как ты привыкать слышать. Но если сказать как человек… Используя людские звук… Азземон моё имя.
– Азземон? – повторил я, – Звучит знакомо. Почти как Азазель…
А это имя демона.
– Азазель есть мой знакомец, – мухолюд, отрицающий что он демон, вытер стекающую на человеческое лицо слюну, – Наши имена могут звучать знакомо. Причина тому наше влияние. Многие мои инопланетяне глубоко внедряться в религия церковь. Христианство взять в себя много этого влияния. Хотя… и другие религия тоже. Ты мог видеть изображение… демон, повелителей Ада. Но это лишь изображения тех, кто оставить о себе память тысячи тысяч лет назад.
– Ну не знаю, – я даже отмахнулся, – Никогда не интересовался. Я атеист вообще. Был им по крайней мере, до встречи с тобой. Сейчас вот задумался. И не знаю о чём думать вообще. Много о чём теперь подумать нужно. Демон ты или нет э-э-э… Не знаю. Говориться ли в Библии про вас и про космические корабли? Да и вообще эта Библия. Я прочитал когда-то первые главы. Создание Земли и всё такое. Понял, из прочитанного, что Земля плоская. Да и инквизиция, в своё время, сожгла немало людей, кто утверждал обратное святому писанию. И что у нас? Космос есть и всё вертится.
– Да, – усмехнулся Азземон, – Земля плоская. Клац-хех. Есть у вас кто верить в это. Они видеть то, что хотеть видеть. И то, что им позволяют… клацен-клац. Ко-рек-ци-онн… работа. Ложь во благо.
Коррекция, будь она неладна. Это слово я запомнил надолго. Навсегда. Благодаря общению с моими так званными коллегами. В чём именно состояла их работа ещё предстояло выяснить. Зачем им нужно дурманить людей фальшивыми знаниями? Что это даёт? И каковы их методы?
– Меня Игорь зовут, – опомнился я спустя минуты раздумий о нелёгкой жизни под властью пришельцев, – Приятно познакомиться. Ну… если ты, конечно, не собираешься меня съесть.
Азземон вскинулся, даже не предполагая что это могла быть шутка.
– Нет. Оставь эти мысли. Если бы у меня иметь… была такой цель, то я бы сделать это. Ты мой гость, а это означать, что ты в безопасность.
Я пожал плечами. Он был прав. Что есть, то есть. Ему не составит труда вспороть мне брюхо своими когтистыми лапами. Но тем не менее, я не отступил:
– Ты мог иметь желание получить информацию. А потом убить.
Азземон задумался. Молча согласился. А затем сказал то, после чего я больше не сомневался в его словах:
– Ты говорить правильно. Ты не можешь знать, что я не иметь обман. Но… у-у тебя нет выбор. Ты никак не уйти с моего корабЫль. Кислород есть только там, где ты можешь нах-хо… ходить. Ты не мочь бежать. Если я собираться тебя съесть, ты не мочь помешать мне.
Слова конечно не внушали доверия, но почувствовать безысходность, а после и безразличие заставили. А где безразличие, там и спокойствие. Мною молча было принято решение просто отпустить и насладиться тем что мне осталось. Впрочем, как и много раз до этого.
– Клац, – на этот раз я уже понял, что некоторые клацанья означают смех. Всё же имеются различия в интонации общения жуков, – Но давай так. Пока ты не научить меня говорить правильно на твой язык, этого не быть.