– Спокойно, – услышал я Азземона, – Ты должен сохранять спокойность. Нет страх.
Я согласно кивнул, делая глубокий вдох. Сложно успокоиться, когда инопланетный паразит норовит или пробить дыру в моём черепе, или вернуть тотальный контроль над телом. Но я себя успокоил тем, что мы уже довольно много времени прожили вместе. Всё должно быть хорошо. Мы, с моим пассажиром, ближе друг к другу, чем какие-либо братья. Он не должен меня убивать. Мы ещё можем вместе свершить много дел…
Но кем бы я мог быть, если бы оставался собой. Не был бы заражён.
– Чувствую как он шевелиться, – сказал я, вытирая пот со лба.
Азземон промолчал. Он был занят изучением изменяющихся показаний на голограмме моего мозга. Я не стал отвлекать. Вновь ушёл в воспоминания того, чего не было. Жизнь во сне и моя возможная жизнь в реальности.
– Вронзиан – разумный вид, – наконец сказал Азземон, – Они всегда жить в более крупный организме.
– Зачем? Что он делает в моей голове?
– Вронзиан лучший десант для захватить планета. Как видишь… они легко маскироваться в рядах человека. Они захватывать планеты с лёгким… с лёх-х…
– С лёгкостью, – хмуро поправил я – И что им нужно на планете? Ресурсы? Тела? Власть?
– Они действовать по указаниям Альянса. Их задача контролировать осознанность и пресекать проявление нежелательный фактор.
– Да. Я наслышан уже про эти факторы. Но что именно кроется в смысле этого понятия? Что значит коррекция?
– Пробужден-ни-е Бога в людях, чуть помедлив с выбором слов, ответил Азземон, – Ты слышать о сверхчеловеческий явление?
– Ну да. Полным-полно всякого в интернете.
– Вот он и остаться в интернет. Слухи и сказки. Потому что корректоры устранять нежелательный фактор. И их последствия. Оценка позволять понять, как работать. Иногда всё решаться без смерти. Но если субъект проявить себя, то коррекция будет и для окружения.
– Всех убивают?
– Нет. Коррекция – это замена памяти о том или ином явлении. Замена памяти и отношения. Сам фактор, как я говорить, может быть убит. Но этому будет правильный объяснение. Организация обнародовать нужный новость.
– То есть я занимался коррекцией? – понял я.
– Да. Твой вронзиан заниматься, пока ты не прийти в себя. Ты смог перебороть гормон клац-клац… и обрести свой тело обратно. Вронзиан остаться в голове, но без контроля. Интеграция заблокирована. И он агрессивный. Он знает что происходить. Он видеть и слышать. Он делать тебе боль. Если он не вернуть тело, то он покидать его. Он будет искать новый носитель.
– Замечательно, – на миг обрадовался я, – Пусть покидает.
– Чтоб уйти, ему необходим метаморфоза. Стать брони… кукла. Кукла иметь челюсть и прогрызть путь наружу. Вронзиан покидать – носитель погибать.
Крайне неприятная ситуация.
– А если удалить? – я показал на многочисленные манипуляторы в зале, которые были похожи на операционных роботов, – Хирургическим путём. Пока не стал куколкой этой.
– Вронзиан иметь Последний дар. Гормон экстра… клац-клацен… Если его достать насильно, он отравлять тебе мозг насовсем.
– А если как-то усыпить? Меня и его…
– Можно. Но как только я начать это делать, он начать процесс интоксикация и разрыва нейронов. Ты не забывать, он слышать нас.
– И что мне делать? – я вскочил со стеклянной койки, снова чувствуя движение под черепной костью, – Он так или иначе убьёт меня.
– Я предлагать переговоры, – сказал Азземон так, будто готовил эти слова заранее.
– И что это даст? Я конечно, ничего не знаю про этих червяков, но ему же нужно тело. Он же не захочет жить куколкой? Ему полюбому нужно кем-то рулить?