Какую пользу приносили мне мои энциклопедические познания? Вспоминая школьные годы, я часто задавалась этим вопросом. Можно сказать, я сама себе создавала проблемы, но какое-то время меня это и правда удручало.
Никто не будет спорить: внешняя привлекательность зависит от генов. Те редкие случаи, когда у обладателей посредственной внешности внезапно рождаются очень красивые дети, представляют собой результат удачного сочетания генов одного или даже нескольких поколений. Уже много позже мой родной отец Хэ Юнван рассказал, что у него был очень привлекательный отец, а у моей родной матери – красавица-мать, поэтому то, что старшая сестра считалась в деревне первой красавицей, определили ее гены.
– А как у них было с интеллектом? – спросила я.
– Ты имеешь в виду, насколько умными они были? – уточнил он. – Насколько я знаю, в этом плане ничем особым они не выделялись.
Такой ответ меня сильно разочаровал.
Мне так хотелось получить доказательства, что все мои достоинства являются врожденными и переданы мне с кровью, что они не обусловлены какими-то внешними причинами. В душе мне было очень горько оттого, что даже интеллект и тот мне даровали не биологические родители.
Размышляя об этом, я вынуждена была признать, что моя сообразительность происходит вовсе не от природы, я стала настолько умной благодаря усилиям приемных родителей, которые вложили в меня немало труда.
В свое время мама-директор давала мне такие наставления: «Первый иероглиф в слове „учиться“ означает знания, которые ты принимаешь от учителя, а второй иероглиф означает знания, которые ты накапливаешь самостоятельно. Например, когда учитель объясняет новое слово, то, разбирая иероглифы, из которых это слово состоит, он опирается на те значения, которые уже попадались в ранее изученных словах. В результате ты узнаешь два значения одного и того же иероглифа. Но на самом деле иероглиф двумя значениями не ограничивается, их может быть и три, и четыре, просто учитель о них не рассказывает. А все почему? Возможно, он планирует сделать это позже, а возможно, и сам других значений не знает. Не стоит думать, что все учителя в вашей школе обладают глубокими познаниями, далеко не факт. Некоторые могут рассказывать лишь про то, что написано в учебнике, и все. А спроси их о чем-то, что находится за школьными рамками, так они могут чего-то и не знать. Как же тогда быть? Работать со словарем! Будешь работать со словарем, узнаешь даже о том, о чем не рассказывает учитель. Так что второй иероглиф в слове „учиться“ означает не только повторение пройденного, но еще и развитие способности к самообразованию».
С тех самых пор, закончив с домашней работой, я обычно обкладывалась словарями.
Приемный отец тоже давал кое-какие указания.
Он говорил так: «Сами по себе математические тесты бессмысленны, они имеют смысл, лишь когда развивается способность к заключениям. Глядя на тестовые задачки, в первую очередь следует отбросить самые простые, поскольку никаких способностей они не разовьют. Если в тесте нет сложных задач, особенно таких, в которых за ошибку снимается больше десяти баллов, то главный экзамен ты, скорее всего, не сдашь. При решении сложных задач, когда простая логика не помогает, ты доходишь до решения своим умом. Только при таком подходе время тратится не зря».
Слова приемного отца сыграли решающую роль в том, что по математике я успевала лучше всех.
В школьные годы я не только прочла много книг, но еще и пересмотрела много фильмов. Частенько я была среди первых зрителей свежих кинолент, которые выходили в прокат в нашем городе. Чтобы оказаться на концерте известных певцов, я много раз в компании одноклассников из семей кадровиков отправлялась в Линьцзян – при этом меня не останавливало, что субботу и воскресенье мне приходилось проводить на речном пароходе.
В старой образцовой школе учились не только дети уездных и волостных чиновников; большинство ее учеников все-таки составляли хорошо успевающие ребята из простых семей. В младших классах я с ними общалась, а вот в средних уживаться в их компании у меня не очень-то получалось. У нас было мало общих тем для разговоров, а общих увлечений и того меньше; общаясь друг с другом, мы всегда чувствовали дистанцию. Если я и старалась сблизиться, это не решало проблемы. К тому же им самим в моей компании было неуютно. Поэтому, уже начиная со второго года обучения в средних классах, моими друзьями были лишь дети кадровиков. Вскоре в нашу компанию добавилась дочь начальника волостной управы – поговаривали, что ее отца ждало повышение до заместителя начальника уезда, – но его так и не повысили, поэтому она нашу компанию тактично покинула.