На удивление Руслан оказался не против выпить, несмотря на то, что был за рулем.
Поднимаясь на ноги и слегка пошатываясь, его настроение, вдруг сменилось: он стал раздраженным и до ужаса злым.
- Идем отсюда, Лариса. Подкину тебя до дома.
- Подожди, я думала мы вызовем такси… ты ведь выпил.
- Не переживай, я всегда так делаю…
Буквально тащив меня под руку, он усадил меня в автомобиль, и мы помчались по вечерней дороге.
- Вот ты не хочешь говорить о своем бывшем, это правильно. Ты значит его забыла, а вот моя бывшая… он изменила мне… с моим другом… бывшим другом, прикинь? – вдруг начинает Руслан, разгоняясь сильнее.
- Это ужасно, я понимаю… - стараюсь успокоить его я.
- Она кстати вылитая ты… я вот подошел познакомиться, чтобы узнать, а ты такая же тва1 .рь, как она или нет…
- Прошу тебя, останови машину. Я больше не желают этого слышать.
- Да что ты, давай погоняем… - нажимая на педаль газа, Руслан и я мчимся по дороге с огромной скоростью.
- ЧЕЛОВЕК! – кричу я, хватаясь за руль.
" Мы выбираем не случайно друг друга... Мы встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании."
ГЛАВА 5.
" Мы выбираем не случайно друг друга... Мы встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании."
Печальный вид создавало это место во все времена. Особенно тяжело здесь тем, кто пришел кого-то навестить… мы шагали с Вадимом мимо маленьких, совсем заброшенных и выцветших калиток за которыми прятались сгнившие кресты, несущие собой имена и годы жизни людей. У каждого из которых была своя судьба, жизнь…
- Тебе тяжело приходить сюда? – нежно, но уверено схватив меня за руку, произнес темноглазый парень с русыми волосами.
Это был Вадим. Любовь всей моей жизни и ее же пог! .ибель.
Он шагал, чуть впереди, будто старался уберечь меня от чего-то. А я, словно завороженная глядела по сторонам, узнавая памятники тех, кто лежит здесь уже много лет, рядом с моим отцом.
Проходя мимо знакомых лиц, запечатленных в свой последний путь, я слегка склоняла голову, мысленно здороваясь. Разглядывая их заброшенные мог! .илы, я думала о том, как важно им знать, что кто-то помнит их. Я помнила. Я бывала здесь бесчисленное количество раз и навсегда запомнила лица и годы жизни. Мне хотелось кричать, что я их помню…
Сырая трава под ногами, издавала неприятные звуки, дорожка была скользкой и узкой, поэтому приходилось держаться за заборчики, отделяющие каждую мо! . гилу. От этого становилось не по себе, будто часть тебя навсегда оставалась в этом месте.
- Тяжело. – наконец выдавила я из себя. – Я, почти не помню лицо… помню, только любовь и горящие глаза, желающие жить. Помню, лишь эмоции: радость от его прихода домой, грусть, когда снова задерживали на службе. Боль, когда маме позвонили и она долго кричала… я сразу поняла, что случилось, хоть и маленькая была.
Помню, что совсем не плакала, когда узнала, что отца больше нет. Не разговаривала потом несколько месяцев. Мама так волновалась, таскала меня по врачам… до сих пор говорит, что, если бы я не перестала говорить и ей не пришлось со мной носиться, ушла бы, наверное, следом за ним.
Мы молчаливо дошли до места, Вадим встал, чуть позади, чтобы дать мне время.
- Папочка… - опустившись на колени, произнесла я и взглянула на небо.
Перед глазами стали тут же всплывать давно забытые образы отца, от чего сердце сжималось до боли.
- Здравствуйте, Сергей Викторович. – неожиданно произнес Вадим и обойдя меня, положил ладонь на памятник отца.
Мы провели там три часа. Словно отец был жив и сидел с нами за обеденным столом, мы постоянно говорили, шутили, смеялись и рассказывали ему о том, что мечтает слетать в отпуск, купить квартиру и стать семьей. Тогда, я впервые осознала, как сильно нуждаюсь в Вадиме… как сильно завишу от него, позабыв о синяке, оставленном на плече три дня назад.
Тишина заполнила салон автомобиля. Слышался, лишь тихий треск и тяжелое дыхание. Страшнее всего открыть глаза. Открыть глаза и увидеть, что с тобой стало.
Медленно проводя руками по те! .лу, я старалась ощ! .упать себя. Затем медленно открываю глаза. Вижу, лишь темень и тусклый фонарь, где-то неподалеку.
- Руслан? – тихо произношу я, побоявшись к нему обернуться.
- Я жив, я жив. – будто мгновенно отрезвев, быстро тараторит он.
- Мы сбили его, да? – чувство паники, вдруг захватывает до самого горла. Приступ тошноты и боль, разливающаяся по всему телу.
Хватаюсь за ремень безопасности, стараясь скорее выбраться из машины.
Руслан резко хватает меня за руку:
- Давай уедем. Никого нет, камер нет. Давай уедем? – его глаза бегают из стороны в сторону, он будто не замечает, что ранен.