Я мчался по извилистому отрезку трассы со всей доступной мне скоростью, умеренно пыхтя, но отнюдь не задыхаясь, солнце дуло мне то в бок, то в спину, обернутая вокруг поясницы футболка сместилась на бедра, поэтому капли пота горячо и беспрепятственно сливались мне под джинсы в трусы… Ладно уж, невелика беда, главное – вовремя протирать и почесываться… У!.. Йй-о!.. Первый раз за все время удалось мне тормознуть резко, с хоккейной крутизной и четкостью, разве что полиуретановые и асфальтовые брызги не полетели из под коньков! Поперек трассы, не строго перпендикулярно, но как бы наискось, лежала узкая асфальтовая заплата, шершавая на вид, темно-серая, почти черная, похожая на паюсную икру, обильным, и не сказать чтобы ровным, слоем раскатанную по светло-серой асфальтовой дорожке – недавний след от неких небрежных ремонтных работ, а на той самой ленте, как на липучке, билось-трепыхалось, словно бы не в силах сдвинуться с места, нечто странное. Я на это нечто едва не наскочил со всего маху, но, вот – успел затормозить! Аплодисменты в студию! А ноги-то дрожат… ни с того, ни с сего… Я нагибаюсь рассмотреть, дрожь в коленках прячу под ладони… Глянул вниз – пусто! Как так?.. Выпрямляюсь в недоумении – оп! – в боковом зрении совершенно явственное шевеление-трепыхание!.. Уж не знаю, как это у меня получилось, но я медленно повернул голову, чтобы смотреть прямо в упор на странное место, а сам зрение напряг, словно бы сфокусировал его чуточку иначе, нежели ранее привык – и вижу!.. да, вижу: существо на месте пустого только что пространства! Серенькое, размером с… морскую свинку?.. с голубя?.. с ежика… с кошку… с ботинок?.. Зрительная невнятица, словно бы зрение глючит, отказывает… Вильнул взглядом на руки, на пейзаж – нормальное зрение, на всё, кроме…
Заверещала дудка в мобильном телефоне – мелодия «Килиманджаро», это Катя Горячева звонит – и я, теперь уж ни на миг не спуская глаз с субстанции, трепещущей в клубочке серого тумана, добыл трубку из кармана джинсов.
– Аллоу, алло, Кир! Что молчишь?
– Алё, Катён!
– Ты где?
– На Елагином, на роликах.
– А потом?
– Не, я сегодня занят.
– Ок, жаль. Чао, Кирпичик, звони, если что.
Барышня слегка обиделась. Она часто сердится на мою бесцеремонную сухость в разговоре, но что тут поделать, если Катя – принцесса не совсем моего рыцарского романа, ведь я – всего лишь эпизодический бойфренд в Катиной личной жизни, в то время как она, откровенно говоря, не вполне свободна: помимо меня имеется у нее и постоянный кавалер. Даже целых двое (один типа жених, другой просто гражданский бой-френд), но порознь, инкогнито друг от друга, вот только не понятно, что будет, если они узнают о существова… Да черт же побери! То по целым суткам никто не звонит, а тут… «Бурре», это по бизнесу звонок.
– Алё!..
– Всеволод?
– Да, я. Привет, Владимир! Как там, на Красном море?
– Добрый день. На море – все супер, сегодня утром вернулись. Ну, что там по нашим бумагам, придумал чего-нибудь? Понедельник не за горами.
– Угу. Вроде бы. Есть реальный креатив, очень неплохой, встретимся – покажу. Я черновик записки мылом сегодня же тебе зашлю, а дубликат Жене, а когда встретимся – прокомментирую подробнее.
– Ну и отлично, потому что заказчик наш созрел – я с ним только что беседовал – и уже совсем готов проплатить, но ему нужен для этого предлог. Шучу, Всеволод, не предлог, а уважительная причина, предъявленный резалт. Ну, тогда завтра увидимся?.. В полдень тебе удобно?
– Где обычно?
– Угу. И Женя подойдет, он уже набросал общий проект решения, обсудим.
– Ок.
– Ок, пока, до встречи!
Уверен, что ни Катя, ни Владимир не почувствовали по разговору, насколько я огорошен и заинтригован только что случившимся, скрытность у меня в крови. А ведь раньше, лет семь-восемь-десять назад, было совсем-совсем иначе… Может, кровь поменялась?.. За время обоих этих разговоров я так и не отводил взгляда от странного этого биения-трепыхания, и вроде бы, где-то, как-то… стал что-то конкретное различать. Глаза у этого существа – есть, круглые, по типу птичьих, похожие на две бусинки бордовые… Конечности есть, покрытые то ли пухом, то ли перышками, то ли шерсткой серого цвета. И когти… и ладошки… ступнями их не назвать… маленькие, морщинистые, как у енотов… Енота я видел однажды в квартире у заказчика, где мы кухню ремонтировали… похожие лапки. Рот… рта никак не рассмотреть, в глазах плывет…
Присаживаться на корточки на ровном асфальте, будучи обутым в роликовые коньки, очень неблагодарный экспириенс для начинающего роллера, лучше сразу, добровольно брякнуться на пятую точку, но я выбрал иное: осторожно опустился на левое колено… и на правое, а ступни пошире раздвинул, «утюжком», пятки врозь, чтобы колесики задницу не пачкали. Так, наверное, рыцари в острых шпорах осторожничали, преклоняя колена перед святынями… Пот на спине высох, испарился моментально, словно и не было его, и совсем-совсем не жарко мне, но душно по-прежнему.
На ладонях у меня короткие полуперчатки – на случай падений – кожаные, плотные, пальцы, правда, открыты… и я рискнул протянуть руку… обе руки, чтобы взять в них это… живое странное… А оно от моего движения в его сторону еще более задергалось, затрепыхалось…
Я обе ладони как бы подоткнул под это существо, потными запястьями на асфальт – и тут-то меня тряхнуло, насквозь, с головы до пят, аж синие искры из глаз! Меня раньше било простым электрическим током в домашних условиях, и не однажды, но «тутошние» впечатления оказались куда ярче! Блин, так с испугу и описаться недолго!.. Ой-ё-й! Больно же, мля-а!.. Зато озноб исчез.
Мало того, что меня шандарахнуло непонятно чем, так еще и это… существо впилось мне в левый указательный палец, укусило, типа, хотя было не рассмотреть – чем именно, да мне в этот момент было все равно: я чисто рефлекторно сбросил эту гадость с руки, а она… оно… Оно совсем не туда улетело, куда я его инстинктивно швырнул, отшатнувшись и развернувшись!.. Шлеп! – и опять на том же месте прилипло, откуда я его взял! Кровь из пальца бодренько так разбивается об асфальт крохотными черешенками, я чисто на автомате добыл гигиеническую салфетку из пакетика – пригодилась, все-таки, обтирка, хотя и не там, где я ожидал…
– Ну, ты, сволочь кусачая! – Это я в сердцах говорю маленькой неблагодарной твари. А у самого первая стрем-реакция: вдруг это крыса-мутант, с букетом заразы на зубах!? Только этого мне…
– Сам сволочь! Извод! Не дамся! Сгинь!
Э… это… это… уже мне вернулся ответ! Она – что, еще и говорящая? Точняк мутантная крыса!
– Ну, ни хрена себе!.. – это уже я откликаюсь не только эмоциями, но словами вслух… Не слишком-то и по-умному реагирую, да хорошо, хоть, вовсе не остолбенел. – Ништяк, блин: я ей помочь хотел, и я же сволочь! Ты кто, НЛО, что ли? Горгулья, эльф?
Странное существо продолжать диалог не стало, но зато принялось противно верещать:
– Ой, пропадаю! Ой, притка! Ой, погибаю! Ой, знобуха!.. Ой, не хочу!..
И я действительно ощущаю: да, страдает, и погибает, и сейчас пропадет совсем, если ей… ему… не помочь. А как? Я попытался и – в знак благодарности от этой мелкой острозубой гадины – тяжело ранен в палец! И опять у меня чуткость зрения скакнула на ступеньку вверх: эта асфальтовая заплатка, след ремонтной трассы поперек дорожки, совпадает по направлению с неким странным свечением… голубоватого оттенка… Сие свечение – тоже вроде дорожки, только поуже будет роллерской трассы, она в полметра шириною… имеет непонятную толщину… и плохо видима, приходится все время промаргиваться, чтобы эта светящаяся полоса оставалась зримой. Вау! Точно: подлая гадинка, цапнувшая меня за палец, мало-помалу как бы уходит в это свечение… То есть, вроде бы прилипло к нему, но, в то же время… уходит в голубую полосу… поглощается ею… Противное верещание все тише, слабее… Не вспомню, что меня торкнуло сделать повторную попытку, быть может, еще совсем свежая память о трусливой мудрости в трамвае, но только я опять свел обе ладони в единый ковш и подчерпнул ими это невнятное существо.