Поэтому слышим нередкоСейчас, как тогда:«Ты бы пошел с ним в разведку?Нет или да?»
В полях обезврежены мины,Но мы не на поле цветов, —Вы поиски, звезды, глубиныНе сбрасывайте со счетов.
Поэтому слышим нередко,Если приходит беда:«Ты бы пошел с ним в разведку?Нет или да?»
Для кинофильма «Опасные гастроли» (1969)
Куплеты Бенгальского
Дамы, господа! Других не вижу здесь.Блеск, изы́ск и общество – прелестно!Сотвори Господь хоть пятьдесят Одесс —Все равно в Одессе будет тесно.
Говорят, что здесь бывалаКоролева из НепалаИ какой-то крупный лорд из Эдинбурга,И отсюда много ближеДо Берлина и Парижа,Чем из даже самогó Санкт-Петербурга.
Вот приехал в город меценат и крез —Весь в деньгах, с задатками повесы, —Если был он с гонором, так будет – без,Шаг ступив по улицам Одессы.
Из подробностей пикантных —Две: мужчин столь элегантныхВ целом свете вряд ли встретить бы смогли вы,Ну а женщины Одессы —Все скромны, все – поэтессы,Все умны, а в крайнем случае – красивы.
Грузчики в порту, которым равных нет,Отдыхают с баснями Крылова.Если вы чуть-чуть художник и поэт —Вас поймут в Одессе с полуслова.
Нет прохода здесь, клянусь вам,От любителей искусства,И об этом много раз писали в прессе.Если в Англии и в ШтатахНедостаток в меценатах —Пусть приедут, позаимствуют в Одессе.
Дамы, господа! Я восхищен и смят.Мадам, месьё! Я счастлив, что таиться!Леди, джентльмены! Я готов стократУмереть и снова здесь родиться.
Всё в Одессе – море, песни,Порт, бульвар и много лестниц,Крабы, устрицы, акации, мезон шанте, —Да, наш город процветает,Но в Одессе не хватаетСамой малости – театра-варьете!
Цыганская песня
Камнем грусть висит на мне, в омут меня тянет, —Отчего любое слово больно нынче ранит?Просто где-то рядом встали табором цыганеИ тревожат душу вечерами.
И, как струны, поют тополя.Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!И звенит, как гитара, земля.Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!
Утоплю тоску в реке, украду хоть ночь я, —Там в степи костры горят и пламя меня манит.Душу и рубаху – эх! – растерзаю в клочья, —Только пособите мне, цыгане!
Я сегодня пропьюсь до рубля!Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!Пусть поет мне цыганка, шаля.Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!
Всё уснувшее во мне – струны вновь разбудят,Всё поросшее быльем – да расцветет цветами!Люди добрые простят, а злые – пусть осудят, —Я, цыгане, жить останусь с вами!
Ты меня не дождешься, петля!Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!Лейся, песня, как дождь на поля!Ля-ля-ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля-ля!
Баллада о цветах, деревьях и миллионерах
В томленье одинокомВ тени – не на виду —Под неусыпным окомЦвела она в саду.
Мамá – всегда с друзьями,Папá от них сбежал,Зато Каштан ветвямиОт взглядов укрывал.
Высоко ль или низкоКаштан над головой, —Но Роза-гимназисткаУвидела – его.
Нарцисс – цветок воспетый,Отец его – магнат,И многих Роз до этойВдыхал он аромат.
Он вовсе был не хамом —Изысканных манер.Мамá его – гран-дама,Папá – миллионер.
Он в детстве был опрыскан —Не запах, а дурман, —И Роза-гимназисткаВступила с ним в роман.
И вот, исчадье ада,Нарцисс тот, ловелас,«Иди ко мне из сада!» —Сказал ей как-то раз.
Когда еще так пелось?!И Роза, в чем была,Сказала: «Ах!», зарделась —И вещи собрала.
И всеми лепесткамиВмиг завладел нахал.Мамá была с друзьями,Каштан уже опал.
Искала Роза счастьяИ не видала, какСох от любви и страстиПочти что зрелый Мак.
Но думала едва ли,Как душен пошлый цвет, —Все лепестки опали —И Розы больше нет.
И в черном чреве МакаБыл траурный покой.Каштан ужасно плакал,Когда расцвел весной.
Романс
Было так – я любил и страдал.Было так – я о ней лишь мечтал.Я ее видел тайно во снеАмазонкой на белом коне.
Что мне была вся мудрость скучных книг,Когда к следам ее губами мог припасть я!Что с вами было, королева грез моих?Что с вами стало, мое призрачное счастье?