Она зевнула и встала перед раковиной.
И тут в зеркале перед собой Мэй увидела... увидела гигантскую пушистую красную фигуру! Огромное пушистое существо наклонилось, чтобы посмотреть на себя поближе. Его большие карие глаза расширились. Мэй уставилась в зеркало. Почему её отражение выглядит как... как... гигантская... красная... панда?
– А-а-а! – во весь голос завопила она.
Встревоженная Мин оторвалась от завтрака. Цзинь стянул пончик, стоило ей отвернуться.
В ванной Мэй отшатнулась от зеркала и прижалась своим большим телом к стене. Она, разинув рот, пялилась на себя в зеркало. Мех, зубы, усы, когти?
– Этого не может быть, – сказала сама себе Мэй. – Этого не может быть!
Она растянула свои пушистые щёки, оттянула жировую складку на пухлом животе, повела носом в воздухе – что-то неприятно попахивало. Она подняла руку (или, вернее сказать, лапу?) и понюхала свою пушистую подмышку: «Фу!»
На глаза навернулись слёзы. Мэй заскребла лицо.
– Проснись, проснись, проснись...
– Мэй-Мэй? – позвала Мин из коридора. Мэй в панике ахнула. – Всё в порядке?
Её мать стояла прямо за дверью ванной.
Мэй пришла в ужас.
– НЕ ЗАХОДИ СЮДА!
Она резко обернулась, и её пушистый хвост смёл с раковины туалетные принадлежности. Мать не должна видеть её такой. Никто не должен увидеть её такой.
– Мэй-Мэй? – повторила Мин. Она слышала, как что-то упало и разбилось. – Что происходит, милая? Ты заболела?
Цзинь заглотил ещё один пончик, а затем встал из-за кухонного стола и направился к стоящей в коридоре Мин.
– У тебя жар? – Мин продолжала: – Боль в животе? Озноб? Запор?
– Нет, – сказала Мэй.
– Подожди-ка, – сказала Мин. – Это оно...
Цзинь встал столбом посреди коридора.
– Это... это... расцвёл красный пион?
Цзинь перешёл в отступление и скрылся из виду.
– НЕТ! – воскликнула Мэй. Хотя подождите... – Может быть? – жалобно протянула она.
Мин удивлённо втянула воздух. Но ещё слишком рано! Она должна чем-то помочь.
– Не волнуйся, Мэй-Мэй! Я принесу всё, что тебе нужно. – Она неловко отступила, врезалась в вазу, спасла её от падения в последний момент и метнулась в другую комнату. – Мамочка здесь! – Затем она позвала мужа: – Цзинь! Цзинь! Это происходит!
В ванной Мэй лихорадочно огляделась в поисках пути для бегства., Она пыталась втиснуть свою гигантскую голову в окно, опрокидывая всё новые бутылки.
– Давай же, пожалуйста!
Девочка-панда каким-то образом случайно наступила на унитаз, и сработал слив. Ей было ни за что не выбраться через окно. Её голова была слишком большой.
– Мэй-Мэй! – крикнула её мать. – Я захожу! Я иду!
– Нет! – вскрикнула Мэй. Она запрыгнула в ванну и успела задёрнуть шторку, прежде чем дверь распахнулась и в ванну влетела Мин, неся коробку с туалетными принадлежностями. Она поставила коробку на тумбу с раковиной и принялась рыться внутри.
– Всё будет хорошо!
Стоя в ванной, Мэй совсем перепугалась.
– НЕТ, НЕ БУДЕТ! – вспылила она. – ПРОСТО ВЫЙДИ УЖЕ!
Мэй шлёпнула лапами по усатому рту. Она поверить не могла, что только что накричала на свою мать.
– Прошу прощения? – опешила Мин.
– Я... я не это имела в виду! – про-тараторила Мэй и заревела в три ручья. «Я МЕРЗКИЙ КРАСНЫЙ МОНСТР! – причитала она про себя. – А-А-А! – Мэй снова оттянула свои пушистые щёки. – А ну прекрати, – сказала она сама себе. Её мать не должна узнать, что случилось. – Хватит болтать!» – И она звучно ударила себя по лицу.
Мин изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Она прочистила горло и продолжила распаковывать коробку.
– Мэй-Мэй, я знаю, что ты расстроена, но вместе мы справимся с этим. – Она вытаскивала множество разных предметов один за другим. – У меня есть ибупрофен... витамин В... грелка... а ещё... прокладки. – Она быстро выложила всё это на стойку с раковиной. – Обычные, ночные, ароматизированные, без запаха, тонкие, ультратонкие, ультратонкие с крылышками...
– Угу, – сказала Мэй. – Потрясающие. Просто оставь это на раковине.
– Мэй-Мэй? – Мин повернулась к закрытой шторке для душа. – Возможно, нам стоит поговорить о том, почему это происходит...
– Нет! – резко сказала Мэй. – Ну то есть... – голос её смягчился. – Неа! Всё нормально.
– Теперь ты женщина... – сказала её мать.
Мэй вздрогнула. Она засунула обе лапы себе в рот и сделала вид, будто внимательно слушает.
– Ухумммм...
– ... и твоё тело начинает меняться, – продолжала Мин.
– Ухумммм! – Единственное, чего хотелось Мэй, – чтобы её мать перестала говорить.