- Сколько хочет твой шеф? И что он знает по нашему делу?
- Володя, в том-то и дело, что ничего! Одни подозрения и только! Но если он захочет раскрутить это хозяйство, то раскрутит обязательно. Ему бы бабки сунуть, чтоб заткнулся, и дело не дошло до высших инстанций.
- У твоего шефа губа не дура и мозги далеко не бараньи. Он прекрасно понимает, что на этом можно неплохо заработать. Сколько твой шеф просит? - подмигнув Грибову, спросил Жигунов.
- Сто тысяч зелеными. Я понимаю, это деньги немалые, но наша игра того стоит, - как можно убедительно ответил Скорняков.
- Хорошо, деньги найдем. Через два часа встречаемся в кафе «Клубничное». Давай, до встречи.
- Петя, ты ничего не уловил в нашей беседе?
- Вова, этот фраер хочет заработать еще раз, только гораздо больше прежнего. И заработать, не рискуя ничем.
- И я думаю точно так же и потому мы устроим ему самый горячий прием. И заодно проверим действие препарата. Не напрасно ли мы за него отдали такие бабки.
Спустя два часа состоялась встреча в кафе «Клубничное». На столике стояли бутылка дорогого полусухого вина. Три вазочки, наполненные до краев мороженным, а сверху, словно рубины, дополняя и подчеркивая значимость данного заведения, нашла себе приют крупная садовая клубника. Скорняков появился в полном параде. Кожаное меховое пальто, меховая шапка из меха норки, дорогой синий костюм производства Италии и черные полусапожки. В руках новенький коричневый дипломат.
- Ты что со свадьбы или на юбилее, каком был, - присвистнув, спросил Жигунов. У тебя же сердце больное, а ты водку жрешь, - полу шутя, но громко произнес Владимир.
- Бог с тобой, - оглядываясь по сторонам и краснея, еле слышно проговорил Скорняков. - У меня сердце, как у быка, на двоих хватит.
- И все же, у нас сегодня деловая встреча и ни каких крепких напитков не намечается. Для начала ты скажи нам, что ты сказал своим домашним, когда шел сюда? - спросил наиграно Грибов.
- Сказал, что к себе пригласил шеф, а по какому поводу и сам не знаю.
- Ответ принимается, а теперь давай по стопке сухого вина, и отведаем фирменное мороженое. А затем поговорим о деле, ты же не думаешь, что мы потащим такую сумму с собой в кафе, - с легкой усмешкой, но вполне серьезно проговорил Жигунов.
Немного помявшись, Скорняков ответил:
- Конечно, я бы поступил точно так же. Деньги немалые, мало ли кто проследит за нами.
- Ты не переживай за бабки, мы немного посидим в баре, поболтаем о всякой чепухе. И на самом деле, вдруг кто следит за нами. А затем, ты распрощаешься с нами и отправишься домой. А через пару часиков мы привезем бабки тебе на хату, - таинственно подмигнув Скорнякову, пообещал Владимир.
- Так даже лучше, я знал, что вы мудрые люди, а главное - непотопляемые. Я с детства люблю клубничное мороженое и съем, если вы не будете возражать все три порции, а вино пить не буду. И не потому, что боюсь опьянеть, просто жена меня не поймет, уловив запах алкоголя, - честно признался Скорняков.
- Так кто же против твоего выбора? Мы уже наслышаны о крутом нраве твоей жены. А потом, твоя сладкая просьба для нас закон. Мы с Вовой знаем о твоей любви к мороженому, потому и заказали три порции. Одну для тебя, а две других, за папу и маму. Ты ешь, а мы с товарищем выпьем болгарского вина, - улыбнувшись, пододвигая Скорнякову вазочки с мороженым, услужливо предложил Грибов.
- Парни, вы не подумайте, что я маменькин сынок, но как увижу хорошее мороженое, так слюной давлюсь сразу, - сгребая вазочки к себе поближе, виновато оправдывался прапорщик.
Через тридцать минут Скорняков извиняясь и раскланиваясь перед подельниками, отправился домой. Вежливо предупредив, что ждет их через два-три часа. А как только получит деньги, незамедлительно позвонит своему шефу. И закроет с ним этот вопрос навсегда. Денег он не получил, а этот вопрос, как и он обещал, закрыл навсегда. Дома ему стало плохо, и вскоре, присев у окна и облокотившись на подоконник, он тихо умер. Жена лишь под утро обнаружила уже холодный труп. Врачи констатировали сердечную недостаточность.
Запретная зона.
Машину кидало, она дергалась и урчала, как огромный молодой кот, подпрыгивая на дороге. И до самого конца пути путники лишь могли мечтать о скорейшем прибытии до намеченного ими места и, не оглядываясь покинуть брыкучий автомобиль. Виноградов не успевал набирать скорость, тут же тормозил и, замедляя ход, ехал по заледенелой «гребенке» или объезжал выбоины и снежные завалы. И все начиналось снова и снова. А конца пути казалось, не будет никогда.