- Разгоняй толпу по рабочим местам. К нам хозяин приехал, проверка будет! - кричал, махая дубинкой, старший смены. Охранники, натравляя собак и размахивая карабинами, разогнали обессиливших рабочих по своим рабочим местам.
- Если не сейчас, то никогда, - подумал Щукин и направился к подъехавшему японскому «Джипу».
Из него вышли люди и встали около автомобиля. Начальник участка, раскланиваясь, доложил Терехину о состоянии дел на доверенном ему участке. Увидев приближающего к ним Степана, они умолкли и выжидающе смотрели на него.
- Здравствуйте господа, - сняв шапку, промолвил Щукин.
- И тебе не хворать, - ответил Терехин. - Ну, чего приперся или всю работу закончил, и прибавки просить пришел? - смеясь, спросил он.
- Вы Рафаэль Валентинович? - волнуясь, начал Щукин.
- Ну, я, а тебе какое дело до меня? - разглядывая оборванца, бросил Терехин. - Начальник охраны, кто может мне объяснить, что здесь происходит? И почему без надобности посторонние спокойно разгуливают по особо охраняемой территории, и никто их не останавливает?
- Сейчас исправим хозяин, и спросим у него, почему он такой непонятливый! - отчеканил Прохор Корнилов, новоиспечённый начальник охраны.
Он подошел к Степану и, замахнулся резиновой дубинкой, намереваясь ударить его по голове. Щукин шагнул к нападающему навстречу и, выставив блок, правой рукой перехватил его руку и коленом нанес удар в солнечное сплетение. Прохор ойкнул и, скрючившись от боли, опустился на колени. И в тот же миг Степана свалили на землю и, смешивая с грязью и снегом, приступили к «воспитательной» работе.
- Хватит, а то забьете до смерти и работать за него будете, - скомандовал Терехин. - Поднимайте его и тащите в караульное помещение. Дальше я с ним разговаривать буду. Если не поймет меня, в цепи его, что бы остальным наука была. Уводите его с глаз долой, а я скоро подойду - проговорил Рафаэль Валентинович и удалился.
- Ну, как остыл или тебе еще добавить? Тебе нужен разговор, и ты его получишь. Что бы знал на кого рот открывать! Здесь решаю я, а ты - никто! Захочу, и ты умрешь сегодня же. И будешь на вечном поселении в тайге багульник охранять. А захочу, домой уедешь с деньгами. Как тебе мое слово?
Щукин молчал и что он мог сказать хозяину таежного края. Где даже тайга подвластна ему и боится перечить. Терехин, не дождавшись ответа, продолжил:
- А если повторишь подобное, для начала, я тебя отдам твоим же бомжам. Но прежде, мой врач тебе сделает маленький укол, и ты превратишься в большой овощ. Тебя усадят за богатый стол, и всунут в твои кривые корявые руки жареную курочку и бокал вина. А я сяду рядышком и стану улыбаться и похлопывать тебя по плечу. Нахваливая за красивую ложь, что так ловко обработал своих соседей и знакомым. И, что, как мы и договорились, на твое имя в сбербанке с первых дней пребывания на прииски открыта книжка, и денежки дожидаются твоего возвращения домой. А ты будешь скалить зубы и тупо улыбаться. И эту страшилку снимут на видеокамеру и озвучат, предварительно собрав толпу в твоем бараке. Как ты думаешь, что они с тобой сделают? А теперь ступай и пока не позову, на глаза не попадайся! И передай своим, что с начальником участка я поговорю. Еще бы не хватало, что б вы передохли с голода…
Мужики встретили Степана настороженно. Глядя на его разбитое лицо, никто не осмеливался задавать вопросы. Все ждали, когда Щукин переведет дух и заговорит сам.
- Поговорил я братцы на славу, а ответ на моем лице написан. Правда, хозяин обещал с едой уладить, что бы мы копыта не отбросили, остальное остается, как было. Улучшений не наблюдается, ни сейчас, ни через год, так что мужики, готовим человека в бега. За одним человеком они не кинутся, а может и не спохватятся вовсе. Есть у меня на примете один порядочный мент, ему можно довериться. Но до него добраться надо.
- Одного мента мало, а много порядочных не бывает, но это лучше, чем никого. А то вдруг чудом прорвешься ты сквозь леденящие морозы и дикую, не знающую жалости тайгу. Напишешь заявление и бегом в милицию. А тебя под руки и вновь, только уже под усиленным конвоем доставят сюда, и не на работы, а на растерзание собакам - людоедам, - обрисовав безрадостную картину, высказался седовласый Иван Парфенов.
- И, что ж ты предлагаешь? - вмешался неунывающий Сергей Дорофеев.
Здесь торопливость ни к чему, - разглаживая бороду, продолжил Иван. - Нужно включить мозги, обдумать все хорошенько. А потом уже строить планы. И еще мужики, в нашей зоне около двухсот человек. И не исключено, что кого-то хозяин купит, если уже не купил. Нужно ухи держать поднятыми, и не болтать ни с кем о наших планах. Стёпа правильно сказал, гурьбой бежать незачем. Они всех догонят и перебьют, как куропаток. А вот один - в самый раз. И еды ему наготовим и одёжку, какую и нож справим.